Канадцы идут под землю

В октябре прошлого года канадская компания Black Iron за 13 млн долларов купила у Geo-Alliance Group Ltd, принадлежащей Виктору Пинчуку, дочернюю структуру Geo-Alliance Ore East Limited вместе с лицензиями на разработку и доразведку двух месторождений железной руды в Днепропетровской области. Канадцы сразу начали активную работу по привлечению инвестиций в строительство горно-обогатительного комбината на базе одного из месторождений — Шимановского. После нескольких частных размещений в марте этого года Black Iron провела IPO на фондовой бирже Торонто (Канада), в результате которого привлекла 37 млн долларов США.

Украинские отраслевые эксперты пока сомневаются в реалистичности планов инвестора, напоминая, что подобные стартапы то и дело появляются в Африке или Латинской Америке. Их акции потом годами котируются на различных фондовых площадках, а реальных результатов по добыче руды зачастую нет. Мэтт Симпсон, президент Black Iron, рассказал “Эксперту” о том, когда компания начнет производство, сколько намерена инвестировать в проект и кто станет ее стратегическим партнером.

— Канадская Black Iron — первая западная компания, которая с нуля начала работу в горнодобывающем секторе Украины. Какими мотивами руководствовался ее менеджмент, принимая решение о старте бизнеса в нашей стране?

— Для достижения наименьшей себестоимости железной руды, кроме объемов производства, необходимо наличие двух ключевых факторов: квалифицированной рабочей силы и инфраструктуры. В Украине имеются оба этих ресурса. Рядом с месторождением расположен Кривой Рог, где можно найти квалифицированный персонал. Недалеко от нашей площадки находятся линии электропередачи и железная дорога, которая связывает проект с глубоководными портами Черного моря.

— Подобные проекты обычно начинают в Африке, Бразилии.

— В Африке часто нет инфраструктуры и квалифицированной рабочей силы. В Бразилии и Австралии эти ресурсы имеются, но они очень дороги. Кроме того, в этих странах есть сложности с развитием инфраструктуры, поскольку железная дорога и порты работают на пределе проектной мощности. Украина интересна еще и своей близостью к металлургическим заводам Европы.

— Каким образом вы узнали о том, что Geo-Alliance продает лицензии на разработку Шимановского и Зеленовского месторождений?

— Black Iron — часть большой канадской финансово-промышленной группы Forbes&Manhattan, в чьем портфеле много проектов по добыче различных полезных ископаемых. У одного из наших коллег, который участвовал в другом проекте группы в Азербайджане, есть друг детства, работающий в структурах предыдущего собственника лицензий. Этот человек знал, что Forbes&Manhattan активно занимается развитием проектов в горнодобывающей сфере, и рассказал своему другу об украинских проектах. Мы начали переговорный процесс в июне 2010-го и завершили сделку в октябре того же года.

— Что-то быстро!

— Мы стараемся работать эффективно при проведении due diligence. Отмечу, что и со стороны продавца процесс был организован на очень хорошем уровне.

— Получается, что вы до этого не собирались работать в Украине?

— Да, мы не рассматривали другие альтернативные проекты.

— Какова доля участия Forbes&Manhattan?

— Сейчас у Forbes&Manhattan около 20 процентов акций Black Iron. Наша группа успешно работает в горнодобывающей промышленности Канады, в том числе при разработке месторождений железных руд. У нас 36 добывающих предприятий в разных сферах: железная руда, золото, серебро и т. д.

Один из таких примеров — канадская железорудная компания Consolidated Thompson. Это месторождение мы приобрели в 2005 году, выполнили все проектные работы и построили предприятие годовой мощностью восемь миллионов тонн концентрата (весной 2011-го американская горнодобывающая компания Cliffs Natural Resource купила Consolidated Thompson за 4,9 миллиарда долларов. — “Эксперт”). Теперь к нам регулярно обращаются владельцы месторождений со всего мира, и почти каждые две недели мы изучаем новый проект.

Дружба с местными

— Вы уже год работаете в Украине. Как вы можете оценить бизнес-климат в нашей стране?

— Как вам известно, наша делегация во главе с президентом Forbes&Manhattan Стеном Барти и с участием легендарного тележурналиста Ларри Кинга, члена совета директоров компании, в ноябре побывала в Украине. Именно вопросы привлечения иностранных инвестиций обсуждались во время встреч с украинским премьер-министром Николаем Азаровым и другими государственными руководителями.

Безусловно, в процессе реализации такого большого проекта всегда появляются препятствия. Но в целом всё развивается по плану. Хотелось бы отметить, что в Украине, в отличие от Канады, очень много проверяющих и контролирующих органов. И законодательство написано так, что в некоторых случаях его можно трактовать двояко.

Мы продолжаем работать с регулирующими органами и большинство возникающих вопросов решаем в процессе переговоров. Но в некоторых случаях приходится через суд доказывать свою правоту.

— Как складываются ваши отношения с руководством Днепропетровской области?

— При развитии такого масштабного проекта, кроме производственных вопросов, возникают задачи и общественно-социального значения. Мы понимаем, насколько острой сейчас является проблема снижения вредного воздействия производства на окружающую среду. Эти вопросы обсуждались на рабочих встречах как с губернатором области, так и с мэром Кривого Рога.

Глава Днепропетровской областной государственной администрации Александр Вилкул выразил уверенность в том, что наш проект станет толчком к модернизации горно-металлургического комплекса Кривбасса.

— Какую сумму вы уже инвестировали в проект и какие проведены работы?

— Мы уже инвестировали более 300 миллионов гривен. Основная часть инвестиций пока идет в буровые разведывательные и проектные работы. Недавно было завершено предварительное технико-экономическое обоснование проекта, в котором детально изучены все вопросы, начиная от карьера и технологического процесса до доставки готовой продукции в порт.

Это позволило нам определить стоимость проекта. В зависимости от выбора конечной технологической конфигурации она составит от 0,896 миллиарда гривен для производства концентрата до 1,57 миллиарда долларов для производства окатышей. Но самое важное, мы определили, что нет серьезных препятствий для его реализации.

— Некоторые украинские аналитики считают, что в районе месторождения мало места для строительства карьера и отсутствует пространство для возведения необходимой инфраструктуры. Что вы можете на это ответить?

— С разработкой карьера проблем не будет — это подтвердили наши проектанты. Нам необходимо приобрести дополнительные земли для размещения отвалов, строительства обогатительной фабрики и хвостового хранилища. Мы рассматриваем несколько возможных вариантов, ведем переговоры с теми, кто распоряжается землей, и уже близки к принятию окончательного решения. Основные спорные моменты — это цена и целевое назначение земельного участка. Нам важна возможность перевода назначения земли в необходимую категорию.

— Начало производства намечено на конец 2015 года. А когда вы собираетесь приступить к вскрышным работам?

— Конкретной даты пока нет, но компания намерена их провести между 2013-м и второй половиной 2015 года. В этот же период мы закажем оборудование для обогатительной фабрики, так как его производство и поставка занимают около двух лет.

Я хотел бы отметить, что это агрессивный план, но мы и ранее делали подобные проекты. Его реализация во многом будет зависеть от взаимодействия с местными регулирующими органами. Очень важно быстро пройти через все согласовательные процессы.

— Насколько я знаю, вы планируете удешевить проект за счет лизинга техники. Почему выбрано такое решение?

— На первых этапах работы мы действительно хотим взять в лизинг карьерную технику (самосвалы, экскаваторы) и железнодорожные вагоны, что позволит уменьшить первоначальные вложения. Компания намерена осуществить очень крупные инвестиции. Но для успешного старта проекта, пока нет производства товарного продукта, важно минимизировать начальный капитал. А когда начнется производство и пойдут финансовые поступления от потребителей, тогда мы сможем позволить себе закупить необходимую технику.

Чьи деньги?

— За какие средства вы намерены финансировать проект?

— Мы ожидаем, что 60—70 процентов необходимого финансирования поступит от металлургических компаний, с которыми наша компания собирается заключить договор о стратегическом партнерстве. Остальные средства придут с рынка капитала в виде инвестиций от дополнительных эмиссий акций Black Iron. Отмечу, что при этом доля Forbes&Manhattan будет снижаться.

— Что означает стратегическое партнерство?

— Со стратегическим партнером мы подпишем долгосрочный контракт, согласно которому большую часть производимого железорудного сырья (ЖРС) будем продавать этой компании. В свою очередь, она будет финансировать нас в виде кредитов и участия в капитале компании.

Мы предоставим партнеру специальную цену со скидкой. И уже есть несколько компаний, которые подписали с нами соглашения о конфиденциальности. Они внимательно изучают технические детали проекта.

— А когда вы намерены заключить контракт со стратегическим партнером?

— Идеально это сделать после завершения банковского технико-экономического обоснования. Сейчас мы завершили производственное ТЭО, которое позволяет оценить смету с погрешностью 30 процентов. После подготовки банковского обоснования стоимость сметы будет колебаться в пределах 15 процентов.

— От чего будет зависеть окончательный выбор, что производить: концентрат или окатыши?

— От того, с кем мы подпишем договор о стратегическом партнерстве. Если мы будем финансировать проект из Азии, то этим потребителям достаточно концентрата. Если же мы вступим в стратегическое партнерство с кем-то в Турции или в Европе, то эти компании предпочтут окатыши.

Компания намерена экспортировать весь произведенный продукт.

— У металлургов сейчас непростая ситуация с прибыльностью. Вы уверены, что они смогут профинансировать подобный проект?

— Отличие Европы от Азии в том, что у европейских металлургических компаний действительно нет лишних денег. Но у них есть финансовые партнеры в лице крупных банков или пенсионных фондов. Поэтому в случае сотрудничества с потребителями из Европы будет трехстороннее соглашение.

У металлургов Азии деньги есть — они просто выписывают чек. Это Китай, Южная Корея и Япония.

— С момента распада СССР на его территории строится лишь один подобный проект — Еристовский ГОК компании Ferrexpo. Наблюдаете ли вы за его развитием?

— Естественно, мы используем их опыт, сравниваем расчеты, поскольку проекты сопоставимы по своему масштабу. Еристовский проект немного больше нашего, но если смотреть данные в пересчете на одну тонну руды, то информацию можно сравнивать.

О себестоимости

— По данным Ferrexpo, себестоимость окатышей на Полтавском ГОКе — 52,50 доллара за тонну. А какая будет себестоимость продукта у Black Iron?

— Полтавский ГОК — это действующее предприятие, поэтому наш продукт будет несколько дороже. Но расчетная себестоимость нашего концентрата ниже, чем на Еристовском ГОКе.

— В последнее время наблюдается падение цен на ЖРС.

— Действительно, в Европе существенно снизились цены. Однако, достигнув уровня в 120 долларов, они уже поднялись до 130 долларов (первая декада октября 2011 года. — “Эксперт”). В свои расчеты мы заложили цены, которые даже ниже тех, что сейчас на рынке, — 115 долларов за тонну концентрата. Кроме того, мировые цены рассчитываются для концентрата с содержанием железа 62 процента, а в нашем продукте этот показатель будет на уровне 65 процентов.

Думаю, в итоге будет достигнут тот уровень, после которого цена ЖРС уже перестанет снижаться. Многие аналитики верят, что после стабилизации рынка стоимость концентрата вернется на отметку 150 долларов за тонну.

— Как это отразится на реализации проекта?

— Естественно, падение цен негативно отражается на экономических показателях проекта. Он будет развиваться и при более низких ценах на ЖРС, но в таком случае мы получим не такой высокий показатель возврата инвестиций.

В ближайшее время в мире будет запущено большое количество горнодобывающих проектов, и нам важно их опередить. Если мы успешно реализуем проект по разработке Шимановского месторождения, то это будет также большая победа для Украины, которая славится своей минерально-сырьевой базой. Но инвесторы сейчас обеспокоены: смогут ли они здесь стать на ноги? Мы можем стать отличным примером для других инвесторов, в том числе и из Канады.

— Что для менеджмента Black Iron более важно: самостоятельно добывать руду или создать проект, который можно было бы продать профильному инвестору?

— Главная цель компании — создавать ценность для наших акционеров. Для этого нам, прежде всего, нужно построить предприятие и запустить его в кратчайшие сроки. А поскольку Black Iron — публичная компания, то мы также рассчитываем на международные инвестиции.

В случае успешной работы любая профильная компания может свободно купить акции Black Iron на фондовом рынке.

У Forbes&Manhattan есть несколько действующих проектов, которые контролируются менеджментом группы. Доля компании в них менее 20 процентов, и мы не намерены увеличивать ее до 51 процента.

 Артем ИЛЬИН