Как совладельцы Evraz помогают развитию науки

“Все мои конкурентные преимущества в том, что я хорошо и правильно копаю в нужных местах. То есть я покупаю хорошие месторождения, сколько бы они ни стоили, зачастую потому, что я покупаю себе конкурентное преимущество, созданное Богом. Это, наверное, самая простейшая, самая яркая картинка того, как выстраивается стратегия”, — рассказывал несколько лет назад председатель совета директоров Evraz Александр Абрамов о своем понимании стратегического видения участникам программы Executive Education в “Сколково”. Глобальные конкурентные преимущества создаются не менеджерами, а политиками, обществами, может быть, природой, а менеджеры их только оцифровывают, извлекают прибыль, объяснял слушателям бизнесмен, располагающий миллиардным состоянием.

Абрамов, как и его бизнес-партнер Александр Фролов, сделали состояние в сырьевой отрасли. На рубеже 1990—2000-х гг. они получили контроль над тремя крупными сталелитейными комбинатами — Кузнецким, Западно-Сибирским и Нижнетагильским. Все они к тому времени находились в состоянии банкротства. На базе трех предприятий партнеры выстроили вертикально-интегрированный холдинг Evraz. В 2005 г. провели IPO в Лондоне, а в 2006 г. продали половину своей доли Роману Абрамовичу и его партнерам, в том числе Евгению Швидлеру. Как Абрамов, занявший 24-е место в рейтинге Forbes с состоянием $3,6 млрд, и Фролов (49-е, $1,5 млрд) инвестируют средства? Известно, что их взаимоотношения с Абрамовичем и Швидлером одной сделкой не ограничились: миллиардеры периодически обсуждают различные инвестиционные идеи, подтвердили источники в окружении обоих бизнесменов. Но со СМИ Абрамов и Фролов личные инвестиции не обсуждают. Об их вложениях можно судить по действиям их компании “Инвест АГ”, учрежденной после IPO Evraz для прямых инвестиций в российские активы, эти вложения достаточно предсказуемы и известны: сырьевой сектор (в том числе пакет “Норникеля”), порт, ценные бумаги, финансы, электроэнергетика, девелопмент (см. врез на стр. 20). Более 90% инвестиций Абрамова приходятся на Россию, рассказывает его знакомый инвестбанкир. Но оставшиеся 10% за рубежом вложены и в менее консервативные активы, выяснили “Ведомости”: экзотические девелоперские проекты и высокотехнологичные компании.

Зарубежный план

Абрамов и Фролов задумались о создании фонда прямых инвестиций в иностранные активы через два года после IPO. Их инвестиционным консультантом стал тогдашний управляющий директор Credit Suisse Джереми Флетчер — известный специалист по металлургии и горнодобывающему сектору. Он участвовал во многих крупных отраслевых сделках, например в 2006 г. консультировал Mittal Steel по поглощению Arcelor. Evraz Group Флетчер помогал в поглощении южно-африканской Highveld Steel & Vanadium и американской Oregon Steel.

В марте 2008 г. Флетчер был назначен управляющим директором учрежденной в Лондоне компании Kew Capital. Его партнерами стали шесть топ-менеджеров Credit Suisse. Kew Capital стала эксклюзивным инвестиционным консультантом зарегистрированной на Британских Виргинских островах компании Whiteclif Enterprises, которую через цепочку family office контролируют Абрамов (66,7%) и Фролов (33,3%). Сама Kew Capital подконтрольна Redrock Group с Британских Виргинских островов, бенефициарами которой являются Абрамов и Фролов. Через Redrock Group бизнесмены владеют и акциями Evraz — и тоже в пропорции 2:1: Абрамов контролирует 22,4% металлургической компании, Фролов — 11,2%.

Из отчетности перечисленных компаний “Ведомости” выяснили, что у структур Абрамова и Фролова есть зарубежные активы почти на $1 млрд. В основном это высокотехнологичные компании и экзотическая недвижимость. Среди последних — проект роскошного курорта на необитаемом острове архипелага Теркс и Западный Кайкос в Карибском море стоимостью $400 млн, строительство самого дорогого жилого комплекса в Чехии — The Oaks на 220 эксклюзивных вилл под Прагой за 400 млн евро. Структура Абрамова инвестировала также в самое дорогое поместье на побережье Новой Зеландии, оцениваемое в $50 млн, — с обширными пастбищами, причалом для яхт и роскошными по местным меркам виллами.

Похоже, что эти экзотические инвестиционные идеи были спущены управляющим family office сверху, т. е. от акционера, например, может быть, остров и ранчо на побережье ему понравились, когда он проплывал мимо на своей знаменитой яхте “777”, рассуждает управляющий одного из family office. Экзотические проекты рассчитаны на достаточно узкую аудиторию и будут окупаться десятилетиями, полагает он. Журналисты и эксперты предполагали, что структуры совладельца Evraz приобрели ферму в Новой Зеландии и необитаемый остров для себя и своих друзей — “еще одна игрушка миллиардера”. Это не так, возражает знакомый Абрамова, это сугубо коммерческие проекты. Бизнесмены покупали их потому, что продавались дешево, и рассчитывают на них хорошо заработать. “Абрамов не такой человек, чтобы деньги лежали без дела”, — говорит собеседник “Ведомостей”. Действительно, ранчо в Новой Зеландии этой осенью начало принимать состоятельных туристов. Проекты в Чехии и на Карибах, несмотря на кажущуюся экзотичность, хорошо просчитаны — тот же курорт на острове можно рассматривать как консервативную инвестицию, способную приносить стабильный доход, возражает директор по работе с ключевыми клиентами департамента элитной недвижимости консалтинговой компании Knight Frank Елена Юргенева (подробнее см. врез на стр. 21).

Близкие по духу инвестиции

Абрамову очень близка тема науки, которую он вынужден был оставить, занявшись бизнесом в конце 1980-х, говорит бывший однокурсник бизнесмена по Московскому физико-техническому институту (МФТИ). Абрамов все последние годы поддерживает Физтех, который окончил в 1982 г. с красным дипломом. В 2013 г. он стал одним из учредителей некоммерческого партнерства “Физтех-союз”, созданного выпускниками для поддержки проектов модернизации МФТИ. Абрамов финансировал строительство путепровода через железную дорогу для подъезда к вузу, а также внес существенный вклад в эндаумент, размер которого сейчас составляет 200 млн руб., рассказал гендиректор Фонда целевого капитала МФТИ Дмитрий Зайцев. Миллиардер, хотя и входит в число учредителей этого фонда, к управлению деньгами прямого отношения не имеет, средствами управляет специальная компания в рамках утвержденной учредителями инвестиционной декларации, объясняет Зайцев. По его словам, фонд инвестирует консервативно и не вкладывается в венчурные проекты. Полученные фондом доходы поступают в распоряжение МФТИ, который направляет их, в частности, на финансирование собственного технопарка. То есть проект этот абсолютно некоммерческий. Эндаумент не стоит рассматривать и как средство хоть сколько-нибудь обеспечить функционирование вуза, сделать его частным, это всего лишь демонстрация того, что выпускники что-то могут. Например, развить материальную базу Физтеха, объяснял Абрамов в своем выступлении перед участниками “Физтех-союза”.

Зато прибыль бизнесмену и его партнеру Фролову могут приносить десятки миллионов долларов, вложенных в зарубежные высокотехнологичные компании. По крайней мере, пакеты партнеров в этих компаниях стоят уже сотни миллионов.

Наночастицы от боли

В 2010 г. структура Абрамова и Фролова вместе с фондом Phoenix IP Ventures-III через Kew Capital стали акционерами базирующейся в Филадельфии фармацевтической компании Iroko Pharmaceuticals Inc. Компания, основанная тремя годами ранее бывшим специалистом по венчурным инвестициям GlaxoSmithKline Осаджи Имасоги, разрабатывает инновационные препараты против острой боли. Инвесторы получили 95,4 и 4,6% акций соответственно. Сумму инвестиций стороны не раскрывали, но, по оценке экспертов, вложения не дотягивали до $100 млн.

Iroko Pharmaceuticals названа в честь западноафриканского дерева ироко, глубокие корни которого символизируют силу и стабильность, а листва — обновление и инновации, повествует сайт компании. В последние годы Iroko разрабатывает препараты на основе патентованной технологии SoluMatrix, облегчающие острую боль при меньшей дозировке нестероидных противовоспалительных средств и применяющиеся, например, при остеоартритах. По данным министерства здравоохранения США, именно большие дозы нестероидных противовоспалительных средств становятся причиной серьезных побочных эффектов у пациентов вплоть до тромбозов и инсультов. В препаратах Iroko содержатся наночастицы действующих веществ, которые в 20 раз меньше своего оригинального размера, но тем не менее за счет более быстрого растворения в организме они обеспечивают увеличенную площадь воздействия и, соответственно, более быстрый и длительный эффект, следует из материалов Iroko Pharmaceuticals.

Летом 2013 г. компания собиралась провести IPO на NASDAQ, для которого была оценена в $145 млн. Но уже после регистрации проспекта решила не размещать акции. В пресс-релизе гендиректор Iroko Pharmaceuticals Джон Ваврика объяснил, что, “несмотря на существенный интерес со стороны инвесторов”, компания сможет реализовать планы по выпуску новых продуктов благодаря поддержке действующих акционеров. Исходя из оценки для IPO пакет Абрамова и Фролова стоил на тот момент $138 млн. Финансовую отчетность за следующие годы компания не раскрывала.

Звонок без границ

В 2013 г. Абрамович сделал свою самую крупную нефутбольную инвестицию в Великобритании — и первую в телекоммуникационном секторе. Миллиардер через компанию Minden приобрел за 70 млн фунтов стерлингов ($110,8 млн) 23% международного мобильного оператора Truphone. На сделку он решился по совету Абрамова, который вместе с Фроловым через сеть family office был на тот момент крупнейшим акционером компании, рассказывал тогда представитель Абрамовича. Возможно, совладельцам Evraz акции Truphone достались совсем недорого: в 2011 г. эта компания подавала заявление о банкротстве. Но, судя по всему, хода ему не дали: вместо этого оператор в 2012 г. сообщил о новом акционере — компании Vollin Абрамова и Фролова.

Truphone дает возможность объединить на одной sim-карте сразу несколько телефонных номеров, приписанных к разным странам, и в любой из них можно совершать звонки, выходить в интернет и отправлять sms по местным тарифам, даже если звонок международный. После сделки с Абрамовичем, частично оформленной как допэмиссия, доля Абрамова и Фролова снизилась с 80 до 58%. Небольшой пакет акций оператора — 3% — выкупил и Швидлер. Исходя из их инвестиций Truphone оценивалась тогда в $400 млн, а пакет Абрамова и Фролова — примерно в $250 млн. Судя по отчетности компании, распределение долей среди акционеров таким и остается. Сейчас Truphone работает в 66 странах.

Инвестиции в проекции

Похоже, самую “близкую по духу” высокотехнологичную инвестицию Абрамов сделал в феврале 2011 г. Тогда их совместный с Фроловым фонд стал акционером молодой британской компании Compound Photonics Group, основанной группой ученых и занимающейся коммерциализацией лазерных технологий. Компания, подразделения которой базируются в Великобритании и США, работает над созданием малых устройств, обеспечивающих высокое качество воспроизведения изображения.

Абрамов всегда интересовался этой темой, достаточно вспомнить, что он кандидат физико-математических наук, защищенная им в 1985 г. кандидатская диссертация называлась “Возбуждение лазерного излучения и электромагнитных колебаний волнами пробоя”, напоминает один из знакомых бизнесмена. В 2014 г. к давнему партнеру присоединился и Абрамович: его компания Minden приобрела 41,6% в Compound Photonics Group. А у фонда совладельцев Еvraz к тому времени был пакет в 52%. Compound Photonics Group в отчете за 2014 г. раскрывает только, что на последнем раунде инвестирования продала 31,4% акций за $80 млн, что дает оценку компании в $254 млн. Получается, пакет Абрамова и Фролова стоил $132 млн, а Абрамовича — $106 млн. Группа по итогам 2014 г. увеличила выручку больше чем в 3 раза: с $4,2 млн до $14,6 млн, правда, и ее убыток вырос в 2 раза, почти до $51,3 млн. Но это связано с приобретением производств в Великобритании и США, следует из отчета Compound Photonics. Финансовые показатели за следующие периоды “Ведомости” не обнаружили. Стоимость таких компаний формируется исходя из оценки перспектив принадлежащих им технологий и мало зависит от текущих финансовых показателей, объясняет один из инвестконсультантов.

Фотоника — один из самых актуальных трендов в технологиях виртуальной реальности, так что Compound Photonics должна стать полноценным бизнесом, считает управляющий директор Runa Capital Сергей Белоусов, который вместе с Абрамовым входит в правление “Физтех-союза”. Скорее всего, у Абрамова есть инвестиции в высокотехнологичные компании и в России, просто, судя по его инвестиционной стратегии, предполагающей вложение значительных средств — от $10 млн до $100 млн в высокотехнологичные компании на развитой стадии, — в России ему сложно найти подходящие проекты, рассуждает Белоусов. Здесь большинство высокотехнологичных компаний привлекают от инвесторов значительно меньшие суммы — порядка $1—5 млн, напоминает он. В России крайне ограничен выбор высокотехнологичных бизнесов для инвестирования на поздних стадиях развития, хотя по количеству стартапов ранних стадий (по крайней мере, в области IT) наша страна не отстает от Германии и Франции, соглашается управляющий партнер фонда инвестиций в хайтек-стартапы ранних стадий Runa Capital Дмитрий Чихачев (он также входит в правление “Физтех-союза”). Чем раньше делается инвестиция в высокотехнологичный проект, тем больше инвестор должен понимать в технологиях, добавляет он. А вот то, что высокотехнологичные компании в России растут медленно, это уже зависит от бизнес-среды, говорит другой знакомый Абрамова.