Избранные места из переписки о друзьях

С публикациями Wikileaks всегда трудно иметь дело, это тот случай, когда количество уничтожает качество. Во всей этой каше документов все равно могли разобраться только профессиональные разведчики или журналисты: они и разбирались, и выносили общественности самое вкусное.

Поэтому на этот раз Ассанж выложил на сайте не все четверть миллиона документов, а первую порцию — 226 избранных мест из дипломатический переписки, а остальное передал нескольким крупным газетам.

У нас ведь даже в революционные 90-е, когда госаппарат покидали, унося кто что может, десятки тысяч людей, а им на смену приходили десятки тысяч непроверенных новичков, не было таких масштабных утечек документов. Адресные — из рук в руки — бывали, и еще какие. Но так, чтоб весь мир на досуге почитал советскую или российскую дипломатическую переписку или донесения с афганской и чеченской войны, — такого не было. А тут — грозная и могущественная Америка, которая правит миром, имеет самые развитые технологии защиты и передачи данных, и вдруг такое.

Технологии, впрочем, их и подвели. У американского Госдепа есть секретная компьютерная сеть, своего рода внутренний интернет для дипломатической переписки, а у нас не было. И, кажется, до сих пор нет. Это тот случай, когда жеребенок не только трогательнее, но и надежнее паровоза.

Я сам работал в посольстве и сам вел дипломатическую переписку. Она покоится на трех видах документов: справки, записи бесед и шифротелеграммы. Телеграммы в посольствах и МИДе пишутся в особом месте без окон и дверей под названием “референтура”. Там не то что нет компьютера, подключенного к сети, — там вообще нет компьютеров в нашем обывательском смысле слова, а только всякие шифровальные машины и передатчики. Дипломат же — какую бы ерунду он не писал в шифротелеграмме (а бывает) — не может пронести с собой ни ноутбука, ни телефона, ни любимой ручки. Пишет там каждый, как Марк Аврелий — наедине с собой: в своей кабинке, задернувшись от других шторкой. И ручку, и специальную бумагу с нумерованными листами ему выдадут на месте, и по завершении процесса все назад заберут, включая черновики. Тут не надо заводить архива, а вот над рукописями трястись очень даже надо. И трясутся.

Все это хранится и сжигается под надзором проверенных людей, которые и прогуляться по столице страны пребывания выходят с разрешения и не меньше, чем парами. Таким же способом пишутся секретные справки и записи бесед. Только у посла, ну, может, еще у посланника, есть привилегия работать в своем кабинете.

С несекретными проще: их можно писать на рабочем месте. Но на нем нет компьютеров, подключенных к сети, даже внутренней. Еще в начале 2000-х единственный компьютер, подсоединенный к интернету, в нашем посольстве в Афинах находился за пределами рабочей зоны, и на нем запрещалось заниматься работой. Рукописи справок и бесед сдавались в секретариат, где их перепечатывали и расписывали по отделам, министерствам и ведомствам. Часть несекретных справок я, правда, писал дома на ноутбуке и потом отдавал перепечатать. Службы безопасности относились к этому новшеству с подозрением, но коль скоро речь шла об отдельных и не самых чувствительных бумагах, решительно не пресекали.

Потом суровые дипкурьеры, которые тоже ходят и летают только парами, везут наши бумаги самолетами в зеленых пломбированных мешках. Они обязаны умереть, но не сдать почту. Помнишь, Нетте, — в бытность человеком ты пивал чаи со мною в дипкупе? С бумагами-то в мешках, где самые секретные существуют в одном экземпляре, после прочтения сжечь и забыть, пепел развеять, пепельницу выбросить в мусоропровод, с дипкурьерами, каждый из которых готов героически стать пароходом, 250 000 документов не натаскаешь.

В руки WikiLeaks, судя по тому, что я видел, не попал самый секретный из трех видов документов — шифротелеграммы. Там есть справки и записи бесед. Справки часто скучны, ибо пишутся на своеобразном мидовском канцелярском жаргоне. Записи бесед гораздо интереснее. Потому что люди часто встречаются как бы для разговора по душам. Во всяком случае, стороны разговора, дипломат и его собеседник — мидовец другой страны, представитель ее правительства, бизнесмен, деятель культуры, депутат от правящей партии или оппозиции, епископ и архиепископ, гвардеец короля или гвардеец кардинала — стараются установить как бы неформальный контакт. Они стремятся выглядеть не пионерами-героями на допросе или хитрыми лисами в капкане, а умными людьми, с которыми и поговорить любопытно.

Никто никого не обманывает. Все собеседники этого уровня и из этого мира знают, что о разговоре будет как-то доложено по дипломатическим каналам, а чуть более осведомленные имеют в виду, что будет составлен документ под названием “Запись беседы” (30 ноября встретился с Х по его инициативе в кафе “Чебуречная”), содержащий самые интересные моменты разговора с комментариями дипломата к ним. Но, конечно, собеседники рассчитывают, что их искренность и остроумие будет оценено правящей элитой страны, которую представляет дипломат, а не всеми кому не лень, тем более, не третьими лицами — отсутствующими героями разговора.

В результате там попадаются искренние и неформальные фразочки вроде тех, на которых сконцентрировались газеты в нынешнем сливе от Ассанжа — про Ахмадинежада-Гитлера, и про Берлускони, который стал устами Путина.

Высокотехнологичная душа американца, изобретателя PC и макинтоша, телефона, интернета, iPod, iPad и какой-нибудь будущей электронной зверушки iPet (возможно, это будет пуделёк iPud или свинка iPig) не могла терпеть этих мешков с килограммами бумаги. Кроме того, после 11 сентября выяснилось, что информация о будущих терактах у американцев была, но, поскольку обмен ею между разными ведомствами был медленным и бюрократизированным, данные вовремя не сопоставили и не предотвратили.

Пентагон создал систему Siprnet. Это аббревиатура для Secret Internet Protocol Router Network; такой параллельный секретный интернет, куда — а не в запечатанные мешки — выкладывают свои справки и записи бесед американские дипломаты. И оттуда — а не с бумаги, которую раз в месяц привозит дипкурьер, — их читают чиновники других ведомств. Это, конечно, намного быстрее и эффективнее, но и намного доступнее.

К 2002 году уже 125 посольств США по миру были подключены к Siprnet, к 2008 — 180, то есть почти все. Дипломат пишет документ, выкладывает его в эту параллельную сеть, и файл оказывается доступен на секретном сайте посольства всем сотрудникам Госдепа, Пентагона и других ведомств, которые имеют доступ к этой сети. Для доступа нужен персональный логин и десятизначный персональный пароль из разных типов символов, которые меняются каждые 150 дней. Служебная инструкция требует, чтобы сотрудник выходил из Siprnet даже когда отходит от своего компьютера в кафетерий или туалет. Такую напоминалку я видел на стене коридора штабквартиры НАТО нынешней весной.

Так же, как у нас, сотни тысяч госслужащих и военнослужащих США имеют допуск с определенной степенью секретности. Только в нашей бумажной бюрократии этот допуск дает доступ к нескольким бумагам, которые расписаны твоему отделу. А в США — в сеть с миллионами документов. На настоящий момент такой доступ имеют — по сообщению Guardian — более трех миллионов человек. Изначально сеть задумывалась так, чтобы любой CD, записанный в ней, автоматически учитывался и помечался как секретный, а всякие там айфоны и вовсе не могли к ней подключаться. Но постепенно ее упростили для более удобного и быстрого использования. Поэтому не надо представлять себе, что у всемогущего Ассанжа есть агенты-информаторы во всех важных американских ведомствах. Дипломатические документы он мог получить от тех же источников, что и предыдущие военные. Может быть от того же Бредли Менига, который сейчас сидит под следствием по делу об утечках из Пентагона. В общем, американцев подвело их “электронное правительство”.

Правда, всей этой массе людей доступны только документы с тегом Sipdis (Siprnet distribution). Для самых секретных существуют другие теги и другие протоколы: Nodis, Exdis, Roger, Docklamp Channel (последним, к примеру, пользуются только военные атташе посольств и военная разведка).

Этим, вероятно, объясняется тот факт, что из всей четверти миллиона добытых Ассанжем документов Госдепа нет ни одного Top Secret, 11 000 просто секретных, 9000 с пометкой noforn (нельзя показывать иностранцам). Среди документов есть также помеченные как protected и strictly protected — это прежде всего касается записей бесед с иностранцами; но часть из них выложена во внутреннюю сеть со стертыми именами источников и собеседников, а часть имен стирает сам Ассанж при публикации.

Этим же объясняется то, что ничего катастрофически компрометирующего американскую внешнюю политику мы не узнаем.

При анализе событий в той или иной стране дипломаты очень даже корректны. Например, когда в 2009 г. в Гондурасе свергли президента Селайю, большого друга Чавеса и противника Соединенных Штатов, то американские дипломаты в своей депеше в центр проанализировали переворот абсолютно беспристрастно, не подвергая сомнению правильность законодательства Гондураса и даже решения гондурасских судов, и пришли к выводу, что переворот был совершенно незаконным и никаких законных оснований для отстранения Селайи от должности не было. Кстати, дополнительное доказательство, что по крайней мере Госдеп США не имел никакого отношения к гондурасскому перевороту. Я бы на месте американских дипломатов только порадовался такому сливу.

Лично для меня самым интересным местом из опубликованной переписки с одними друзьями о других друзьях было то, что долбануть как можно быстрее по Ирану, пока он не создал ядерное оружие, американцев просил не Израиль, а братья по вере — шейхи и короли соседних арабских государств: Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов, Катара, Иордании и Египта.

Порадовало и подтверждение моих постов про исламский терроризм: оказывается, американские дипломаты давно докладывают наверх, что главными спонсорами “Аль-Каиды” и прочих исламских боевиков по миру являются не страшные сирийцы и иранцы, а граждане союзных американцам Саудовской Аравии и Катара. А Катар еще и саботирует контртеррористическое сотрудничество.

Пожалуй, самым неприятным для американцев была утечка прямых уничижительных и грубоватых высказываний об иностранных лидерах. Там нет особого криминала, но ситуация неприятная: это как если в комнату неслышно вошел ваш знакомый в тот самый момент когда вы бурно и откровенно обсуждаете его с друзьями.

В таком вале таких документов обнаружилось не так уж и много. К тому же, многие из них — это цитаты из источников, а не самодеятельность американцев (последнее, правда, особенно обидно, так как в некотором роде оказывается предательством чужого доверия). То, что Нетаньяху — обаятельный, но никогда не выполняет своих обещаний, заявил президент Египта Мубарак. Это король Саудовской Аравии Абдулла сказал про президента Пакистана Зардари, что “когда голова прогнила, от этого страдает все тело”. Это один из советников премьера Турции Эрдогана пошутил, что Турция хочет “вернуть Андалусию и отомстить за поражение под Веной в 1683 г.”. Американцы просто передали в центр запись беседы. И даже широко разошедшееся описание украинской медсестры и партнерши Каддафи как “роскошной блондинки” — это всего лишь цитата из неназванного источника.

Дипломаты, правда, тоже кое-что себе позволяют — например, посол в Германии Филипп Мерфи. Впрочем, то, что главе немецкого МИД Гвидо Вестервелле “необходимо углубить свои знания в области внешней политики”, и без него все знали и говорили. Действительно, трудно быть хорошим министром иностранных дел, если не знаешь ни одного иностранного языка. Так же, как и то, что канцлер Меркель “боится рисковать и не очень изобретательна”.

Тут американских дипломатов (как и американских журналистов) явно подводит склонность к прямым оценочным высказываниям, происходящая от уверенности, что живут они в лучшем обществе и работают на лучшее правительство на свете, а поэтому могут прямо и смело указать на чужие недостатки. Я скажу тебе с последней прямотой.

Кто назвал Путина альфа-самцом и Бэтменом — американские дипломаты или их собеседники — мы пока вроде бы не знаем. Судя по российской дипломатической переписке, которую я когда-то читал, наши дипломаты точно не назвали бы Буша ковбоем, Обаму — “чернокожим умником, который скоро все просрёт”, а Сару Пейлин — заполярной дурой. В наших дипломатических депешах все больше факты и довольно сдержанные к ним комментарии, отвечающие на вопрос, что кому выгодно, с кем иметь дело, и поясняющие степень искренности и осведомленности собеседника. При этом даже секретный язык нашей дипломатии — каким я видел его в начале 2000-х — был формален, дисциплинирован и довольно корректен. Хотя, может быть, это на рабочем уровне; а на высшем — послал же, как утверждали, Лавров английского министра Милибэнда.

Александр БАУНОВ