Год на троне: генпрокурор и результаты

В марте 2020 года парламент уволил генпрокурора Руслана Рябошапку с занимаемой должности, впоследствии назначив вместо него Ирину Венедиктову. Периодическая смена руководителей этого ведомства не удивляет простых граждан. В целом немногие из украинцев понимают, что руководитель офиса на Резницкой (адрес Офиса генпрокурора. — А.Л.) отвечает за законность в государстве. Для широких масс такая формулировка нерепрезентативна. Всем понятно, что генпрокурор — высокое должностное лицо, способное влиять на ход каких-либо расследований. И упомянутый топ-чиновник всегда представляет интересы политических элит, а именно — действующего в соответствующий период президента Украины. Так было всегда, возможно, за исключением нескольких генпрокуроров. Поэтому не удивительно, что нынешний глава ОГП Ирина Венедиктова откровенно называет себя “оком государевым”, чем прямолинейно ставит под сомнение принцип разделения власти, предусмотренный Конституцией Украины.

Деятельность органов прокуратуры, должна осуществляться независимо и аполитично. Эту идею широкой общественности еще в ХVIII веке предложил французский юрист Шарль-Луи де Монтескье. Как уже отмечалось, принцип довольно прост: должны существовать три независимые ветви власти. Фактически это является предохранителем от конструирования авторитарного (тоталитарного) порядка, где все концентрируется в руках одного человека (короля, президента etc.). Так функционируют успешные западные демократии современности.

Но постсоветские страны медленно отходят от устойчивого формата единоличного руководства государством. Это стало традицией после развала СССР, где почти во всех новообразовавшихся странах ключевую роль начал играть один человек. И эта роль настолько ключевая, что от нее зависят все органы публичной власти — парламент, правительство, суды. Перефразируя, руководитель каждой (за исключением Балтийских государств) постсоветской страны самостоятельно формирует повестку дня, не считаясь с балансом ветвей власти. И если бы эта адженда носила позитивный характер, можно было бы меньше критиковать соответствующее устройство. Вроде того, что демократия действительно управляема, но имеем успешную экономическую политику, как следствие — высокий уровень жизни населения. Но подобного нет и, будем откровенны, не будет.

Еще один момент: каждый из “ответственных” руководителей постсоветских стран целеустремленно сопротивляется фундаментальным изменениям, предложенным западными партнерами на основе собственного успешного опыта. Реформы вводятся лишь в привязке к макрофинансовой помощи (например, в Украине во время сотрудничества с МВФ или получения “безвиза” с ЕС) или геополитических угроз (например, в Грузии, пытавшейся оторваться от России).

Но вернемся к базовым изменениям в работе ключевого органа уголовной юстиции — Офису генерального прокурора. Уже упоминалось, что в марте 2020 года парламент проголосовал за увольнение Рябошапки. “Фундаментом” для этого решения стала позиция президента Зеленского, реализуемая через постоянные атаки олигархической части “Слуг” и пророссийских сил ОПЗЖ, ощущавших страх перед независимыми расследованиями. Аргументация была довольно странная — отсутствие посадок за полгода, избежание ответственности экс-президентом Петром Порошенко и т.п. Замечу, что по состоянию на март 2021 года никого из топ-чиновников не посадили, Порошенко не только избежал тюрьмы, но и нарастил свою электоральную поддержку до уровня, который дает возможность выйти во второй тур президентских гонок вместе с Владимиром Зеленским.

Впоследствии (о чем уже шла речь) на должность генпрокурора избрали Ирину Венедиктову, которая до того лишь несколько месяцев возглавляла Государственное бюро расследований (ГБР). Понятно, у нее не было необходимых навыков и опыта для руководства громоздкой машиной под названием “Офис генерального прокурора”. Но у нее была поддержка президента Владимира Зеленского и главы его офиса Андрея Ермака. Сразу на ее плечи легла задача по продолжению реформы прокуратуры через очищение двух следующих звеньев — регионального и местного. Что удалось реализовать не в полной мере — при Рябошапке ОГП очистился на 55%, а при руководстве Венедиктовой очищение региональных и местных прокуратур снизилось почти вдвое. То ли на низших уровнях работают более добропорядочные прокуроры, то ли Венедиктова дала указание не “зачищать” прокуратуры на местах, сохраняя “ценные кадры”.

Параллельно с торможением реформы начался прямолинейный “слив” топ-коррупционных кейсов. Ирина Венедиктова сыграла в этом важную роль, ведь функции процессуального руководства и публичного обвинения, предусмотренные Конституцией Украины и Законом “О прокуратуре”, позволяют руководить любым расследованием каждого из органов правопорядка. Это было реализовано не единожды. О принципе неотвратимости наказания иногда забывали, действовали согласно политической целесообразности преследования тех или иных лиц. Поэтому почти все органы правопорядка — Нацполиция, ГБР, СБУ, налоговая милиция — занимались тем, чем привыкли заниматься на протяжении последних 30 лет. О какой-либо смене ориентиров или реформировании речь не шла. Все стабильно, как на кладбище, где похоронены верховенство права и фундаментальные права и свободы человека.

Должен отметить, что полностью “ручной” генпрокурор стал гарантией безопасности президентских “спонсоров”. За год Венедиктова прошла тернистый путь внутрисемейных разборов полетов, а на Банковой (Зеленский и глава его администрации Ермак. — А.Л.) поняли взаимную выгоду от подобного “сотрудничества”. Еще летом 2020 года на Банковой ходили слухи об увольнении Ирины Валентиновны, когда голоса за ее освобождение были, а вот за назначение нового генпрокурора — не было. Сейчас при “шелковости” олигарха Игоря Коломойского, контролирующего часть фракции “Слуга народа”, голоса уже могут быть. Для поддержки депутатами обоих решений — увольнения Венедиктовой и назначения нового генпрокурора. Но сегодня это на Банковой никому не нужно, потому что три топ-чиновника (Венедиктова, Зеленский и Ермак. — А.Л.) “притерлись” между собой и потребность в смене руководительницы ОГП отпала.

Однако вернемся к результатам деятельности Венедиктовой на посту. Снова отмечу проблему, о которой мало кто говорит. Через “административную” комиссию, которая начала полноценно функционировать при руководстве ОГП Венедиктовой, на должности стали возвращаться уволенные недобропорядочно-непрофессиональные прокуроры. Замечу, что при Рябошапке у них не было ни малейшего шанса пройти аттестацию. Примеров много. Здесь можно вспомнить нынешнего первого заместителя генпрокурора Романа Говду. Непосредственно перед аттестацией в 2019 году он уволился с должности, понимая свои перспективы. При Венедиктовой Говда не только вернулся на должность руководителя столичной прокуратуры, но и вновь засиял на прокурорском небосклоне, став первым заместителем Ирины Валентиновны. В целом не возникает вопросов к профессиональности Романа Михайловича, опыта там хоть пруд пруди. Однако вопрос его добропорядочности не первый год стоит на повестке дня. Но Венедиктову это не интересует, подконтрольная ей админкомиссия проголосует за любого из нужных кандидатов.

Теперь о резонансных расследованиях, имевших место при нынешней руководительнице ОГП. Можно долго детализировать, в чем именно Офис генпрокурора провалил процессуальное руководство расследованиями или публичное обвинение. Можно вести речь о кейсе агробарона Олега Бахматюка или дело о рефинансе банка экс-олигарха Константина Жеваго. Конечно, не следует забывать о ключевом фейле Венедиктовой — блокировании дела о злоупотреблениях в Приватбанке перед его национализацией. ZN.UA недавно опубликовало основательный материал с подробностями трансакций, указывающих на целый список преступлений предыдущего руководства указанного финучреждения. Конечно, Офис генпрокурора, что не удивительно, предоставил все возможности Коломойскому и Боголюбову (экс-собственникам Приватбанка. — А.Л.) для формирования полноценной правовой позиции по обжалованию в иностранных юрисдикциях незаконности их преследования. Юристы олигархов обосновывают правовую позицию, базируясь на отсутствии претензий со стороны органов правопорядка и правосудия в Украине. Этот карт-бланш, вполне вероятно, утвержден на Банковой и реализован через офис на Резницкой, с привлечением впоследствии подконтрольных служителей Фемиды. Ничего нового.

Провалом в работе Венедиктовой на должности являются и постоянные попытки защищать депутатов из фракции партии “Слуга народа”, когда она своевременно не подписывала сообщения о подозрениях, предварительно подготовленные детективами Национального антикоррупционного бюро Украины (НАБУ) и прокурорами Специализированной антикоррупционной прокуратуры (САП). Но вишенкой на этом “правоохранительном” торте по защите “своих” стал кейс в отношении заместителя главы офиса президента Олега Татарова. Настолько прямолинейное вмешательство в работу НАБУ—САП трудно вспомнить даже во времена руководства Генпрокуратурой Юрием Луценко.

Вышеупомянутого чиновника офиса президента подозревают в преступлении, совершенном еще до его назначения на должность. То есть Зеленский получил замечательную возможность продемонстрировать политическую волю в реализации предвыборного лозунга “Весна придет — сажать будем”. Но не тут-то было. Президент занял деструктивную позицию. Со временем, почувствовав политическую конъюнктуру, к нему присоединилась генпрокурор Ирина Венедиктова, подыгрывая в этом. Поэтому и произошла попытка передать производства из НАБУ в СБУ (службой руководит друг детства Зеленского Иван Баканов. — А.Л.). Они всеми методами пытались защитить “своего” чиновника из офиса президента. Благо, уже создан Высший антикоррупционный суд, который может вернуть ситуацию в законное русло.

Но не только этим запомнился год Ирины Валентиновны на должности. Проваленная реформа, отсутствие независимости прокуроров, попытка контролировать расследования в отношении топ-коррупции. Да и это еще не все. В некоторых аспектах она действительно была довольно успешной. Например, умело находила общий язык как с депутатами провластной фракции партии “Слуга народа”, так и с другими парламентскими группировками, в частности с депутатскими группами “Довіра” и “За майбутнє”, а также фракцией партии “Опозиційна платформа — За життя”. Еще несколько месяцев назад кабинет на пятом этаже офиса-“стекляшки” на Резницкой довольно часто посещал влиятельный член ОПЗЖ Вадим Рабинович. После Ирина Валентиновна за подобные реверансы получила разнос из офиса президента и прекратила настолько ярко выраженную коммуникацию с регионалами. При этом есть интересный нюанс, который важно уточнить в контексте политических союзников. По моей информации, противоположный политический лагерь — фракция партии “Європейська солідарність” — тихо и мирно воспринимает то, что вытворяет действующий генпрокурор, исключительно через позицию ее лидера Петра Порошенко. Он дал конкретное указание не атаковать Венедиктову, ведь она… спустила на тормозах все дела против бывшего президента Украины. И бонус этого политического “договорняка” — фамилия одного из ключевых консультантов Ирины Валентиновны. Речь идет о весьма близком к владельцу корпорации “Рошен” экс-нардепе Александре Грановском, которому подготовили (но не вручили) подозрение. Сейчас соответствующие консультации происходят прямо из Израиля.

Существует еще одно измерение влияний генпрокурора, о котором следует вспомнить. Пока не избран новый руководитель САП, Венедиктова фактически руководит этим подразделением, которое согласно Закону “О прокуратуре” должно быть независимым. После увольнения Назара Холодницкого никто, кроме Венедиктовой, не может подписывать подозрения в отношении спецсубъектов, в частности депутатов. И она полноценно реализовывает эту возможность, влияя таким образом на расследования детективов НАБУ.

Более того, по моей информации, Венедиктова пытается формировать повестку дня по избранию нового главы САП. Для этого у нее есть все возможности — коммуникация с офисом президента, индивидуальное влияние на отдельных членов конкурсной комиссии. Сейчас надежда только на международников, владеющих блокирующими голосами в комиссии по недопуску недобропорядочных или непрофессиональных кандидатов на должность руководителя Специализированной антикоррупционной прокуратуры. После очистки во время отбора будет проходить рейтинговое голосование за тех, кто прошел фильтр добропорядочности. И здесь могут возникнуть проблемы.

В завершение упомянем об отчете Венедиктовой в парламенте, который состоялся почти месяц назад. За год работа органов прокуратуры стабильна только в своем негативе. Это мнение не только профильных экспертов, даже доверие украинцев к этому органу уже ниже, чем к пророссийским СМИ. Возможно, следует задуматься над этим аспектом. В свое время экс-генпрокурор Рябошапка отмечал, что именно доверие населения является ключевым фактором успешности реформы. Этого за год не произошло, ситуация лишь ухудшилась.

Теперь разберем отдельные детали указанного отчета генпрокурора в Верховной Раде. Начнем с манипуляций и лжи о расследовании злоупотреблений в деле Приватбанка. Фактически Венедиктова не знает, когда именно получила процессуальный статус по кейсу. Более того, недавно произошла утечка информации в расследовании по упомянутому финансовому учреждению. Замечу, что сразу после подписания подозрения одному из экс-руководителей этого банка прошло буквально меньше часа, как “подозреваемый” попытался быстро покинуть территорию Украины. Остановить это бегство смогло только руководство НАБУ, сработавшее крайне эффективно, посадив самолет, уже находившийся в часе лета от желательной “свободы”.

Так же Ирина Валентиновна прибегала к правовой эквилибристике относительно судебных решений по кейсу Олега Татарова. По ее словам, не существовало возможности игнорировать решения судов, поэтому ее заместитель быстро передал кейс из НАБУ в СБУ. Хотя даже студенты юридического факультета отечественных топ-университетов понимают, что исключительная подсудность этого дела — не Печерский районный суд города Киева, а юрисдикция новообразованного Высшего антикоррупционного суда.

Теперь еще об одном резонансном деле — кейсе “Роттердам+”. Немногие поверят, что прокурор САП Виталий Пономаренко самостоятельно, без согласования с Резницкой и Банковой, дважды закрывал уголовное производство о злоупотреблениях со стороны финансово-промышленной группы олигарха Рината Ахметова. Безусловно, получение соответствующей экспертизы по определению материального убытка для государства заняло много времени. Но речь шла о почти 19 млрд грн убытков, а со временем уже и почти о 40 млрд грн потерь для государства. Ни один прокурор не взял бы на себя такую ответственность. В.Пономаренко, по моему субъективному мнению, репрезентовал позицию высшего руководства ОГП, а возможно, даже офиса президента. Больше об этом ZN.UA публиковало месяц назад.

Хотел бы подытожить в контексте двух репрезентативных цитат. Одну из них периодически приписывают лидеру фашистской Италии Бенито Муссолини или испанскому каудильо Франсиско Франко. Но ни первый, ни второй не являются ее авторами. Часто в авторитарных режимах или демократиях, которые только встают на ноги, руководство государства действует по принципу: “cвоим — все, чужим — Закон”. Чувствуете схожесть с тем, что сейчас происходит в Украине? И к этому следует добавить, что “власть сводит с ума, как и безнаказанность”. Именно так выглядит функционирование системы органов уголовной юстиции, ведь привлекать к ответственности пытаются политических оппонентов или ярких представителей общественности.

Но, когда речь идет о членах Зе!команды, то правоохранительный механизм дает сбой. В этом весь “цимес” обещаний Зеленского об отсутствии избирательности. Якобы для него все, кто нарушает Закон, равны. В этом контексте напомню фразу известного английского писателя Джорджа Оруэлла из романа “Скотный двор”: “Все животные равны, но некоторые животные равнее других”. Именно такой принцип подняли на политический флагшток руководители Банковой, переживая о потенциальном снижении электоральной поддержки, потому что следующие предвыборные гонки значительно ближе, чем кому-то кажется.

Александр ЛЕМЕНОВ,  главный эксперт StateWatch