Феномен Березовского

“Ну все, — сказали нам друзья, прочитав этот пост. — Ищите ближайший Itsu… до отеля Meridian даже не дойдете…”. “Да ну, не надо драматизировать, — дружно сказали мы. — Еще и не об этом писали. Лучше мы напишем, чем какой-нибудь теоретик, который олигарха-то живого только на картинке видел”.

С точки зрения практического юриста, Борис Абрамович — несомненно любопытнейший феномен. Давайте позволим себе на секунду отбросить некую идеологическую шелуху, зашоренность и штампы типа: “Березовский, как и все олигархи, — вор, и по нему давно плачет тюрьма”. У нас в Отечестве огромное количество необвиненных, неосужденных и вообще вроде как незаметных для правосудия людей, которые совершенно безнаказанно и открыто творят бесчинства и беспредел, которые в лучшие времена Борису Абрамовичу даже и не снились.

Ну так вот, если пристально посмотреть на Бориса Абрамовича Березовского исключительно как на юридический феномен, то можно увидеть несколько граней. Во-первых, его история — безусловное подтверждение, что успешный бизнес в России есть, был и будет построен исключительно вокруг извлечения сверхвысокой маржи за счет близости к соответствующим государственным институтам, осуществляющим еще и распределение материальных благ. И подозреваем, что началось это аж еще до Рюриков. Будучи насильственно удален из России, Борис Абрамович битву за доступ и возможность перераспределения государственной “супермаржи” потерял, а другие товарищи эту борьбу выиграли.

Исходя из вышеизложенного, все юристы в России в той или иной форме или обслуживают тех, кто распределяет “маржу”, либо тех, извините, лохов, которые за нее расплачиваются. Причем вторые неуклонно хотят мигрировать в первую категорию. Таким образом, все российские юристы, осознавая это или нет, хотели бы работать на Бориса Абрамовича. Во блеске величия и славы.

Во-вторых, многочисленные суды, в которых так или иначе задействован господин Березовский, могут свидетельствовать о том, что и он, и его партнеры (например, ныне покойный Бадри Патаркацишвили) исключительно слабо надеялись на силу печатного юридического слова, а, скорее всего, видели в написанных бумагах больше угрозу, чем гарантию. Понятийно приобретенные и поделенные активы очень плохо делятся и защищаются впоследствии. Тут уместны и силовые ресурсы, и компромат, и уголовные дела, и много еще чего интересного.

Судами за недоделенное и несправедливо отобранное Борис Абрамыч всерьез и надолго загрузил британскую судебную систему, что заставляет многочисленных британских солиситоров и барристеров с надеждой глядеть на Россию. В первую очередь благодаря ему русские — уважаемые клиенты в любой уважающей себя юридической фирме. Таким образом, вот она вторая “грань” Березовского — создание имиджа “понятийной” российской приватизации и связанных с ней проблем на Западе.

В-третьих, Березовский всем продемонстрировал, что можно весьма успешно противостоять огромному государству, даже если оно в лице определенного режима на тебя сильно обиделось и очень сильно тебя хочет. Рассказ о том, что Березовский хитрыми вольтами и уловками, шантажом и вымогательством, а также еще непонятно чем якобы обманул и развел доверчивых англичан, надо оставить для начальной группы детского сада или для передовицы “Российской газеты”. Кто общался с английскими судами, прекрасно знает, что они либеральны только на взгляд абсолютно несведущего в юриспруденции человека. В благословенной Великобритании легко сажают в тюрьму и женщин с малолетними детьми при наличии оснований (например, кража денег у больных стариков), и экстрадируют в Африку людей, больных СПИДом, поскольку никто не обязывал английское правительство лечить их на свои деньги.

Борис Абрамыч не настолько богат, чтобы представлять стратегический интерес для британской экономики, и не настолько знаменит, чтобы за него, как лауреата Нобелевки по физике или литературе, шла борьба. Устойчивость и удивительная живучесть дела Березовского в судах Великобритании объясняется только тем, что оно очевидно политически мотивировано. Вряд ли у кого возникнет сомнение, что если Березовского выслать на Родину, то он будет обвинен и посажен за абсолютно такие же дела, за которые многие удостаиваются почетного бизнес-места в Сколково. Множащиеся как мухи-дрозофилы дела Березовского только это подтверждают. Я подозреваю, что Борис Абрамыч особенно хорошо спит в тот день, когда против него возбуждают новое уголовное дело. То есть Борис Абрамыч — безусловно, талантливейший менеджер сложнейших юридических процессов и выдающийся самозащитник себя от Отечества.

В-четвертых, кому Борис Абрамович точно и однозначно необходим в качестве дистанционного “мальчика для битья” и “универсального пугала за все”, так это тем людям, которые занимают соответствующие властные кабинеты и вовсю торгуют его “маржой”. Посему Борис Абрамович Березовский, говоря языком известного мультфильма, — “самая ценная мебель в доме”. И его надо любить и поддерживать реноме “пугала”. Для чего и были торжественно и под барабанный бой после более чем 10-летней войны изъяты арестованные в Швейцарии 50 с лишком миллионов. Теперь соответствующие люди, удовлетворенно вздохнув и вытерев пот со лба, могут, во-первых, отчитаться за потраченный за 11 лет специальный бюджет и, во-вторых, получить, новый бюджет на поиски и обслуживание уже объявленных 300 млн фунтов Березовского. И — в долгий путь еще на 10 лет.

При этом, никто, конечно, и не вспомнит о том, что Россия в лице “Роснефти” совсем недавно доблестно “продула” останкам “Юкоса” почти $500 млн, надолго, если не навсегда сместив “баланс” не в свою пользу. Так что в ближайшие 10 лет на Бориса Абрамовича будут продолжать бережно дышать, аккуратно протирать тряпочкой, а также любовно докладывать “наверх” о его новых бесчинствах и выходках. Новая грань Березовского — “Чудо-помощник в формировании и освоении правоохранительного бюджета на борьбу с врагами”.

“Ну, хорош, — скажет наш искушеннейший читатель, — отмазывать олигархов… Тем более, не ваших… Вам-то какая с этого всего выгода?” “То есть как это, какая? — в свою очередь, удивимся мы. — Остается ведь самая главная часть “феномена Березовского”. Рано или поздно он ведь в Россию вернется. Как бумеранг. И тогда те, кто сейчас там, быстро поедут сюда в любовно заранее купленные домики. А их тоже надо обслуживать, получать для них политические убежища, писать меморандумы для экстрадиций. Так что “феномен Березовского” для нас, братья юристы, — штука ох, как не вредная. Качели-то ведь обязательно качнутся”.

P.S. Говорят, что в Казахстане запрещен фильм “Возвращение Мухтара”. Нехорошие ассоциации у Назарбаева с Аблязовым вызывает, говорят. Интересно, у нас что-нибудь вроде “Царь Борис” тоже запретить могут?

Дмитрий ГОЛОЛОБОВ