Фантаст-альтернативщик разговорного жанра. Как Путин Зеленского к Медведчуку приравнивал

Альтернативная история давно стала очень востребованным жанром в России, прям-таки золотой жилой, которую осваивают все, кому не лень. В литературные старатели подались не только массы фантастов-”попаданцев” и фрики-математики вроде Николая Фоменко, добирающие скудное жалование академика гонорарами за псевдохронологическое порно, но и сам президент РФ. Владимир Путин пока только экспериментирует с малой литературной формой — в основном, фантастико-политическим рассказом, скромно и непритязательно именуя свои эпистолярные экзерсисы статьями. Однако он вполне освоился и с разговорным жанром, и с любимой тематикой. Альтернативная реальность, онтология и демонология, героический эпос, потерянный рай и его обретение — Владимир Путин, пожалуй, является главным гарантом того, что огромный пласт российской имперской мифологии не просто не канет в Лету, но и не станет трофеем для этнографов и этнопсихологов, этих расхитителей смысловых могил, лишенных, однако, очевидных прелестей Лары Крофт.

Владимир Путин, справедливости ради отметим, их тоже напрочь лишен — но этот недостаток он с лихвой компенсирует умело закрученной интригой, незамысловатым, но зато понятным в силу своей линейности — сюжетом, мастерским, просто-таки виртуозным искусством повтора и страстью к парадоксам.

На сегодняшней “Прямой линии” — очередной мистерии из путинского цикла “Песнь во(ево)ды” — все эти приемы Владимир Владимирович мастерски продемонстрировал. Нынешняя мистерия была не особо долгой — главного барда России явно начала беспокоить одышка, но старик все еще бодр и полон сил, поэтому она все-таки традиционно затянулась больше, чем следовало бы. Впрочем, была в этом и другая причина: поскольку в сентябре страну ждет еще одна регулярная, но заведомо менее частая мистерия — всероссийская игра “Думские выборы” (нечто среднее между “Монополией” и “Полем Чудес”), то народ нужно подготовить пускай к привычному, но непонятному действу — безошибочному голосованию. И чтобы голые все же совались на избирательные участки, Владимиру Владимировичу пришлось обильно проявлять к ним заботу и мироточить. Благо, эти навыки традиционно являются обязательными для главного сказочника Российской Федерации.

Но поскольку российская публика весьма взыскательна и, в отличие от зацикленной на себе украинской, широко смотрит на мир из-под заботливо подставленной отеческой ладони, ее пришлось в очередной раз потешить рассказом о беспомощном, хоть и мудром Байдене, о беспрестанно гадящей англичанке, о доламывающем однополярный мир китайском драконе, и неутомимом поиске достойного кандидата в собственные преемники.

Впрочем, это были лишь дополнительные сюжетные линии. Главной же оставалась борьба с мировым злом, которое теперь приобрело ковидно-националистическую форму. С ковидной-то все ясно: Владимир Владимирович явил себя истовым поборником прав человека, заявив, что поголовная вакцинация ни к чему. А вот с националистической куда сложнее. Ведь речь-то, понятное дело, об Украине, дружественность которой ВВП отстаивает куда более рьяно, чем право не вакцинироваться — так что о внесении ее в списки враждебных государств даже не мыслит. Но когда слушатель расслабляется на заношенной фразе про “один народ”, рассказчик вдруг проявляет коварство, которое сделало бы честь Нилу Гейману. Русские и украинцы — это, оказывается, то же самое, что эрзя и мокша. Да что там эти мордвины! Русские и украинцы — это то же, что ашкенази и сефарды, и даже фалаша (”из Африки черненькие такие”)! Каков поворот! Но за беларусов обидно — где они в этом ребусе? В упомянутой тут же триаде “великороссы, малороссы и белоруссы” были, и вот раз — и исчезли. Куда — неясно. Но, возможно, Владимир Владимирович еще расскажет нам об этом в следующем эпизоде своего эпоса. Наверняка расскажет. Ведь и про то, как сначала поляки, мечтавшие стать супердержавой, а затем австро-венгерский генштаб и, наконец, большевики переучивали сефардов в фалаша, тоже ничего не сказано. Держит интригу, не иначе. Держит. И сюжет закручивает. Ведь президент Зеленский-то, оказывается, даром что… Ну тоже один из трех… А поди ты, оказывается, самый настоящий украинский националист и гонитель русских. Не дал им прав коренного народа в Украине. А дальше, стало быть, — их изничтожение, им, значит, эмигрировать. А куда эмигрировать? Не в Россию же! Но Зеленский-то, оказывается, очень неправильный украинский националист — и очень ленивый. Думать о судьбе Украины заставляет Вашингтон, да — изредка — Париж с Берлином. В общем (ВВП об этом пока не говорит, но явно намекает) — такой же, как предшественник его (впрочем, о таком сюжетном ходе я писал еще в 2019 году). Так что и встречаться с Зеленским смысла нет — ну не эмиграцию же русских из Украины на историческую родину украинского президента обсуждать, в самом деле. Это было бы слишком даже для такого мастера сюжетных головоломок, каким бесспорно является ВВП.

Да, чуть не забыл. Правильным украинским националистом Виктором Медведчуком тем временем “одели браслет”. Здесь Владимир Владимирович не только вновь проявляет изящнословесное новаторство, но и повторяется. Однако повтор этот явно намеренный: публика не должна забывать самого важного.

Мой опыт литературного критика куда скромнее, чем у Путина — фантаста-альтернативщика, но это, думаю, он зря: нагружать российского читателя оттенками украинского национализма и его инородческими вариациями было излишним. Разве что ВВП и впрямь собрался на покой — тогда, пожалуй, у него хватит времени написать, наконец, роман. Альтеристорический, естественно.

Алексей КАФТАН