Экс-директор “Укрспирта” Михаил Лабутин: “В СБУ мне предложили устроить фейковый путч”

В марте 2014 года в кабинет руководителя госпредприятия “Укрспирт” революционная волна событий внесла нового руководителя. По квоте партии “Свобода” им стал уроженец Черновцов Михаил Лабутин.

Продержался он на этом посту девять месяцев. За это время, как утверждает он сам, вместе с единомышленниками ему удалось вывести “тему спирта” из тени, что встретило ожесточенное сопротивление тех лиц, которые на протяжении многих лет сидели на потоках. Прежде всего, “алкогольного короля” Алексея Чеботарева, которого Лабутин называет крестником бывшего генпрокурора Виктора Шокина.

У правоохранителей — кардинально иная оценка работы Лабутина в “Укрспирте”. На сегодняшний день ему инкриминируется участие в схемах по присвоению государственных средств, подделке документов и неуплате налогов. Общая сумма финансовых претензий к Лабутину составляет 260 млн грн, якобы пущенных им на растрату, а в дальнейшем присвоенных вместе с сообщниками. Но на этом обвинения в его адрес только начинаются.

Согласно ранее обнародованной в прессе версии силовиков, экс-директор “Укрспирта” (который в декабре 2014 года скрылся из киевской больницы, а затем был обнаружен в Румынии, где сейчас и проходит экстрадиционная процедура) из-за кордона вербовал боевиков с целью устроить вооруженный захват власти в Украине, свергнуть президента Петра Порошенко, а главу МВД Арсена Авакова убить. Кроме того, Лабутину вменяется в вину роль заказчика организации серии нападений и покушений на убийства людей, которых следствие называет оппонентами экс-главы “Укрспирта”.

Как указано в материалах дела, свою ОПГ Лабутин как раз и создал на базе отдела безопасности ранее возглавляемого им предприятия. В конце прошлого года двое свидетелей (их фамилии, возможно, являются “легендами”) — Николай Басанский и Максим Мухин — показали, что от лица Лабутина в Украине ветеранов АТО вербовал бывший боец “Азова” Сергей Сановский.

Последний якобы набрал в группу “ликвидаторов” и убийц Андрея Чупахина, Петра Дугинова, Григория Вакарчука, Руслана Куликова и Сергея Гаворонского. А уже Чупахин, в свою очередь, сформировал группу, занимавшуюся слежкой за будущими жертвами преступлений (наружное наблюдение якобы осуществляли Николай Звирык, Артем Бакало, Владислав Кобров, Константин Кротов и Александр Ткаченко). На счету “группы Сановского”, как утверждают свидетели, нападение на замдиректора “Укрспирта” Игоря Ильчишина, убийство бывшего директора “Укрспирта”, организация покушений на жизни президента Федерации спортивного фехтования Андрея Лисогора и подрыв машины бизнесмена из Симферополя Германа Гайдука.

Общение с Лабутиным, которому в настоящее время запрещено покидать румынскую Сучаву, мы организовываем при помощи видеосвязи в WhatsApp. По иронии судьбы, именно этот мессенджер играет едва ли не важнейшую роль в уголовном преследовании бывшего руководителя “Укрспирта”. Так как на переписке в нем основано обвинение.

— На дворе февраль 2014 года, к власти приходит команда тех, кто стоял на Евромайдане, и начинается самое интересное — дележка портфелей и должностей. Вас назначают на должность руководителя “Укрспирта” по протекции партии “Свобода”. Почему?
— Меня назначили, что все, в принципе, и так знали, по квоте “Свободы”. Они искали, кто будет заниматься (”Укрспиртом”. — Прим. ред.). Пригласили как одного из кандидатов на этот пост к министру аграрной политики Игорю Швайке (тоже представитель “Свободы”. — Прим. ред.), я представил свой план. Показал цифры, обрисовал свое видение развития ситуации, и таким образом меня туда определили на эту работу.

— Ваши договоренности со “Свободой” включали финансовые аспекты? Говоря обывательски, сделка предусматривала откат или какую-то благодарность?
— Я не платил ни за какие назначения. И в дальнейшем никаких финансовых вопросов у меня (со “Свободой”. — Прим. ред.) не было, мне никто их никогда не задавал. За все время, что я работал в системе Минагрополитики, Швайка оказался одним из самых нормальных министров. Особенно с учетом веяний того времени.

— В то же время отдельные СМИ писали, что в “Укрспирте” вы оказались благодаря влиятельному нардепу Игорю Кривецкому, одному из главных спонсоров “Свободы”. И якобы оказывали всемерную поддержку его бизнесу.
— По сути, он же тоже из “Свободы”. Безусловно, я с ним несколько раз встречался и общался, как до своего назначения, так и после. Но это были чисто такие технические вопросы по работе. Прежде всего, они касались львовских спиртзаводов — их надо было запустить. Вот эти вопросы мы и поднимали, не более.

— Просьбы Кривецкого воплощались вами в жизнь?
— Вы понимаете, Львов это их (”Свободы”. — Прим. ред.) регион, им надо было тогда показывать свою эффективность работы во власти. Да, заводы запускались, но это не значит, что все шло в ущерб работе “Укрспирта”.

— Вам известно, кто еще претендовал на “Укрспирт” в 2014 году? Кто были ваши конкуренты в борьбе за этот пост и какие группы влияния они представляли?
— Кто там еще был из кандидатов, всех уже не вспомню. Точно их было больше десятка, это все те люди, которые раньше работали: Виталий Сосницкий (сегодня занимает должность председателя профсоюза работников АПК ГП “Укрспирт”. — Прим. ред.), несколько кандидатур от Алексея Чеботарева (экс-президент ФК “Десна”, на сайте МВД значится как лицо, скрывающееся от полиции по делу об убийстве и похищении активистов времен событий Евромайдана. — Прим. ред.).

— Но пасьянс сложился в пользу Михаила Лабутина. Итак, вы заходите на предприятие, а там?..
— На центральном офисе никаких проблем не было. Когда пришел на предприятие, там еще была охрана с Майдана. Я переговорил с их представителями. И один из сотников Майдана, который там был, Андрей Бабяр, стал у меня потом замом по безопасности. Скажу, что в дальнейшем он очень неплохо справлялся со своими обязанностями. И помогал нашей команде разбираться с той ситуацией, которая нам досталась. Мы поднимали документы по предприятию, которых тогда, по сути, не было никаких — предыдущий менеджмент вывез документацию. Цифры нашей работы говорят сами за себя: на фоне снижения реализации на 30%, а также потери Крыма и части Донбасса на предприятии выросли производство, зарплата, сумма уплаченных налогов. На момент моего прихода работало четыре легальных завода, когда меня убрали — 27.

— В какой момент началась “жара”?
— Когда мы начали останавливать заводы, которые явно производили нелегальный спирт. В основном под удар попали заводы Чеботарева, что сразу вызвало очень большое сопротивление и противодействие. В интернете до сих пор можно найти описание тех скандалов. Например, инцидент в Ровно, когда милиция не реагировала на вывоз спирта, а Бабяр находил его потом в селе. Примеров было масса.

— Но эти разборки велись “на земле”, а решаются такие вопросы — в кабинетной тишине.
— Как только начались эти процессы, посыпались звонки, и меня начали вызывать в разные кабинеты, где говорили, что я этого (останавливать работу спиртзаводов, контролируемых Чеботаревым. — Прим. ред.) делать не должен. Сначала это все звучало в мягкой форме, потом в более жесткой. Но мы не останавливались — параллельно шел аудит “Укрспирта”, который закончился тем, что было выявлено около 3 млрд гривен убытков (все это есть в судебном реестре). Тут-то и случилось самое интересное.

— Что именно?
— В аудите принимала участие налоговая милиция, возглавляемая на тот момент Владимиром Хоменко. По результатами ревизии был выявлен ряд серьезных нарушений на сумму в 3 млрд гривен. Одно из главных состояло в том, что с 2010 по 2013 год основная масса “левого” спирта списывалась через установки компании “Техинсервис”, которая на тот момент принадлежала народному депутату Андрею Иванчуку — партнеру, другу, сокурснику тогдашнего премьер-министра Арсения Яценюка. Когда это стало очевидно, то буквально через несколько дней меня вызвал к себе Хоменко. И сказал, что я должен забыть эти материалы, любым путем их убрать.

— Когда конкретно это произошло?
— Это было в конце весны — начале лета 2014 года, через пару месяцев после моего назначения. В достаточно жесткой и ультимативной форме Хоменко сказал, что я должен это все (результаты аудита. — Прим. ред.) “потерять”. Я ответил, что это нереально, плюс там куча людей. “Смотри, будут проблемы”, — пообещал он мне. После этого меня начали дергать другие товарищи из силовых структур.

— Кто конкретно вас “прессовал”?
— В основном этим занимались два человека. Первый — это Хоменко, а второй — если помните, был на тот момент такой себе шеф экономической полиции Василий Писный (с марта 2014 года руководитель Департамента по борьбе с экономической преступностью МВД Украины. — Прим. ред.). Вызывали к себе и другие люди, которых я сегодня называть не буду. Но думаю, что рано или поздно и до них дойдет очередь, а их роль еще станет предметом материалов уголовных дел.

— Хотя бы передайте им привет заочно, чтобы они узнали себя.
— Скажу так: тогда шла поистине “шалена” атака. Я пытался выйти на всех, кого можно, подписывал официальные обращения. Но давление только усиливалось — в этом участвовали и правоохранители, и политики, и одни из самых высокопоставленных чинов Кабмина на тот момент. Как-то меня вызывало к себе одно лицо, которое очень высоко сидело в правительстве — в первую десятку (наиболее влиятельных людей в государстве. — Прим. ред.) входило. Он набрал на мобильном номер и протянул мне телефон, сказав, чтобы я прямо сейчас пообщался с Чеботаревым: “Вы должны найти общий язык”. Я отказался брать трубку, на этом встреча закончилась.

— То есть один из министров Кабмина в 2014 году вам предложил “замириться” с Чеботаревым, который на тот момент находился в розыске по подозрению в организации массовых убийств и похищений активистов Евромайдана?
— Чтобы вы понимали, трубку телефона с набранным номером Чеботарева мне давал один из самых близких к Порошенко людей.

— И что произошло дальше?
— В какой-то момент мне позвонил Хоменко и сказал: “Ладно, мы с этим вопросом по “Техинсервису” как-то урегулируем сами. Но вот тебе человек, нужно встретиться с ним. У него есть фирмы, которые будут поставлять вам сырье, потому что вы закупаете его по высоким ценам”.

— И кто оказался этим человеком?
— Это была Людмила Колесник (на тот момент — майор налоговой милиции, замначальника отдела Главного следственного управления финансовых расследований ГФС. — Прим. ред.), супруга так называемого “сахарного прокурора” (так в СМИ окрестили бывшего зама прокурора Киевской области Александра Колесника, который был задержан НАБУ весной 2016 года по подозрению в нанесении ущерба государству на 300 млн грн — якобы дал возможность “исчезнуть” 30 тысячам тонн сахара из Аграрного фонда. — Прим. ред.). Она в итоге и стала главным фальсификатором моего уголовного дела.

С Колесник я встречался несколько раз — в гостинице Hyatt, кафе, ресторанах. Она передала мне список фирм, которые должны были начать поставлять сырье на “Укрспирт”. Предлагаемые ими цены действительно оказались ниже рыночных, и с этими фирмами началась работа. Позже мы покажем, что это были за структуры.

— Получается, что вас уже тогда крепко обложили, раз стали диктовать такие условия. И за вас никто не вступился, та же “Свобода”, например?
— Я расскажу, как все было, по порядку. Еще когда в Ровно мы заблокировали все заводы по производству “левого” спирта, пошли серьезные угрозы. Я сообщал об этом министру (Швайке. — Прим. ред.), он уведомлял об этом вышестоящее руководство государства. В ответ меня позвал к себе господин Писный и поставил условие так: или я даю работать группе Чеботарева, или должен приносить им те деньги, которые они теряют ежемесячно. Мол, такая позиция согласована с налоговой. Из этого разговора также ничего не вышло. И в конце августа на меня начали готовить уголовное дело. Поставили на прослушку, вели за мной наблюдение, пытаясь собрать компромат. Даже пытались меня уволить на правительственном комитете. Все время шли накаты, и я об этом регулярно говорил.

— От вас добивались, чтобы вы дали добро на запуск заводов по производству “левого” спирта?
— Этого, но не только. Прежде всего, как тогда, так и сейчас, их интересовала приватизация. Господин Билоус, тогдашний руководитель налоговой (Игорь Билоус возглавлял ГФС с июля 2014 до марта 2015 года, после чего два года находился у руля Фонда госимущества. — Прим. ред.) неоднократно приглашал меня к себе и уже тогда озвучивал, что “Укрспирт” необходимо приватизировать. В сентябре 2014 года меня позвал к себе Иванчук, который сообщил — необходимо готовить документы по приватизации таким образом, чтобы провести еще один аудит и по его оценке выставить предприятие на торги по заниженной стоимости.

— Это касалось всего комплекса “Укрспирта” или отдельных структурных единиц?

— Всего. Плюс тогда же от них моим заместителем был назначен Виктор Панков. На тот момент это был полностью их представитель.

— Группы Иванчука?
— Совершенно верно. О том, что достигнута именно такая договоренность, мне озвучил министр (Швайка. — Прим. ред.). С Панковым у меня никаких вопросов не было — я его знал и до этого, мы работали вместе с 2010 года. У нас были шикарные отношения, он был хорошим юристом. Панков пришел ко мне и сообщил, что ему довели задачу: “Укрспирт” должен признать долг перед “Техинсервисом” за якобы переработку — больше 100 миллионов.

— Из-за чего возник этот долг?
— Там ситуация была такая: между “Укрспиртом” и “Техинсервисом” есть договор о совместной деятельности. На пяти наших предприятиях стояли установки по абсолютированию, обезвоживанию спирта. По документам они брали спирт и якобы перерабатывали его в биоэтанол, который затем продавали. Но на самом деле никто ничего не продавал и никому не возил, шло списание спирта налево. В итоге на “Техинсервисе” насчитали около 100 миллионов и требовали подтвердить обязательства “Укрспирта” по ним. Я понимал, что такие долги наращивали для того, чтобы “надуть” предприятие и в дальнейшем забрать его себе по бросовой цене. Мы с этим не соглашались.

— И что дальше?
— В стране проходят парламентские выборы, “Свобода” теряет свои позиции и уходит, а генпрокурором к тому моменту уже является Виталий Ярема, у которого замом был Виктор Шокин. Он контролировал налоговый блок. И с его подачи начинают активизировать уголовные дела против меня. Показывая, что вот-вот готовятся меня убрать.

Где-то в начале декабре 2014 года меня вызвала к себе Колесник и показала первый вариант “пидозры” — о неуплате 28 млн грн налогов. Я посмотрел и сказал, что это полный бред: “Сумма не ходила, на которую вы насчитываете налоги”. Она мне уже тогда ответила, мол, “понимаете, с такими врагами как у вас — Шокин, Хоменко и Яценюк, вы ничего не сделаете”.

— В общем, где-то к декабрю 2014 года стало окончательно ясно, что вам не удалось сработаться с силовиками. Вас готовились “закрыть” в СИЗО и списать со счетов?
— Похоже на то. В тот момент они начали демонстративно показывать, что следят за мной, регулярно сыпались угрозы, пошла информация о готовящемся подозрении. В этот момент я попадаю в больницу, мне стало нехорошо. И уже через полчаса, как я туда заехал, внизу оказались люди из налоговой.

— Сотрудники физзащиты?
— Сначала — налоговые милиционеры, а после того как мне сделали операцию по шунтированию и меня перевезли в палату — у входа встала физзащита. Они находились там круглосуточно, заходили ко мне по ночам, пытались оказать психологическое воздействие.

— На тот момент вам ведь уже было объявлено о подозрении?
— Была “пидозра” на 28 млн грн, которую показала Колесник. Повторюсь, по факту ее там не должно было быть. Это все высосано из пальца. А уже когда я находился в больнице, мне 17 декабря 2014 года позвонили из офиса и сообщили, что правоохранители привезли туда новое подозрение. Я понял, что ситуация — тупик, и ее никто не решит. Поэтому, еще находясь в больнице, попросил созвать на 19 декабря 2014 года пресс-конференцию на 15:00. В 17:00 меня должны были выписать, я понимал, что должно было произойти после этого. Но за полчаса до пресс-конференции случилось то, что случилось...

— Согласно изначально заявленной версии, из больницы вас вывезли бойцы батальона “Айдар”.
— Могу сказать, что “Айдар” никакого отношения к этом делу не имеет вообще. Все это делал не “Айдар”.

— А кто?
— Мы еще вернемся к этому...

— Подождите, по общепринятой трактовке тех событий, “Айдар” взял на себя ответственность за ваш вывоз, якобы в связи с угрозами вашей жизни. Нардеп Сергей Мельничук делал соответствующие заявления — мол, к ним поступила просьба от Лабутина, и они решили вас спасти.
— Обращение к “Айдару” было, да. Но к моему вывозу из больницы батальон не имел никакого отношения. И позднее, если помните, Мельничук отказался от своих слов.

— Так кто все-таки вывез вас из больницы?
— Точно не бойцы “Айдара”, это было бы невозможно — там вокруг здания находились сотни людей, как себе это представляете? На месте находились “айдаровцы”, “Правый сектор”, куча милицейского спецназа, а также свезенные автобусами из Чернигова “титушки”, которые должны были устроить конфликт с теми, кто пришел меня поддержать. По моей информации, как раз в момент этой драки милиция и должна была обеспечить мой вывоз. В СИЗО уже была приготовлена для меня камера, откуда я никуда не денусь. И со мной будет покончено в кратчайшие сроки...

— Так кто же вас все-таки вывез?
— Четкую информацию я дам позже, но это точно был не “Айдар”. А официальная силовая структура.

— Контрразведка?
— СБУ.

— Это оформлялось каким-то процессуальным способом или вас просто похитили?
— Это было в чистом виде похищение. Что происходило сразу после этого, я рассказывать сейчас не буду. Скажу лишь, что все эти четыре года мне регулярно угрожали, в том числе указывая на то, что в Украине у меня родители, семья, дети. А в дальнейшем, когда они рассказывали, что якобы меня ищут, а я уже оказался за границей, силовики все время прекрасно знали, где я нахожусь. Просто у них не стояла задача расследовать уголовное дело. Были только намерения получить от меня деньги. А уже в дальнейшем мою ситуацию эти люди начали использовать в выгодном им ключе.

— Кто запустил “утку” о том, что к вашему исчезновению из больницы причастен “Айдар”, и почему нардеп Мельничук сразу не опроверг эту дезинформацию?
— Часть уговора, который мне донесли, состоял в том, что нужно было перевести на кого-то стрелки. Это было условие для обеспечения моего вывоза.

— Но вы считаете, что вас фактически похитили? После вывоза из больницы ваша свобода была ограничена?
— Да. Конечно, меня бы никто не выпустил, если бы я не выполнил определенных условий. Могу сказать лишь, что меня тогда никто не бил, разговаривали со мной достаточно нормально, конкретно и понятно. Со временем я обязательно расскажу, кто конкретно это сделал и чего хотели эти люди. Тем более, что часть из них установлена. После того как я выполнил их условия, меня отпустили.

— Это были правоохранители?

— Да.

— Но в первом интервью, которое вы дали после исчезновения из больницы “Экономической правде”, вы об этом не упомянули. Беседа с журналистами записывалась уже после того, как ваши похитители отпустили вас, но на официальном уровне — объявили в розыск?
— Да. На тот момент я находился в Украине. В розыск меня объявили 21 января 2015 года, а интервью записывалось раньше этого. Объявление в розыск стало следствием моего несогласия продолжать делать все то, что они хотели. Мне предъявили баснословную цифру в десятки миллионов долларов, которые они потеряли из-за моего несогласия делать все их движения, которые они хотели.

— Что с вами происходило далее?
— В 2015 году я выехал в Молдову и практически все это время провел там. Вплоть до октября 2017-го.

— Чем занимались? Пробовали договориться, чтобы вернуться на Родину?
— Связь с соратниками, я безусловно, держал, но сделать уже ничего не мог — дорога в Украину была мне закрыта. А в конце 2015 года на меня вышли люди из контрразведки, которые выставили мне в качестве переговорщика человека по фамилии Лисогор (Андрей Лисогор, руководитель клуба ножевого боя “Клинок”, президент Федерации спортивного фехтования. В Сети можно встретить видео различных тренировок с методиками применения практик ножевого боя и единоборств. — Прим. ред.). Это действительно очень интересный персонаж. Причем как он, так и его куратор из Департамента контрразведки СБУ — господин Александр Поклад. Раньше Поклад был сотрудником милиции, затем стал адвокатом, позднее — проходил по делу о нескольких заказных убийствах в Кременчуге, а затем стал “супермощным контрразведчиком”.

— Когда вы общались с “переговорщиками”, вы понимали, кто они такие?
— Конечно. Как и во время разговоров с Лисогором и Покладом, так и с остальными их людьми.

— Летом нынешнего года бывший боец “Азова” Сергей Сановский в серии интервью различным блогерам и изданиям рассказал, что под руководством Лисогора в СБУ формировались “эскадроны смерти”, которые занимаются осуществлением незаконных спецопераций. Якобы на счету этих групп несколько громких преступлений, совершенных в Украине, в том числе — убийств. Причем высшее руководство государства якобы покровительствует этим отрядам.

— У Лисогора действительно есть своя группа, он исполнял очень много разных вещей.

Заявление Сергея Сановского о деятельности незаконных вооруженных формирований, созданием которых занимался Андрей Лисогор, а кураторство осуществляли майор СБУ Александр Поклад и руководитель Департамента контрразведки СБУ Алексей Петров, источник видео: youtube.com/Анатолий Шарий

— Он имеет отношение к схрону оружия, который был найден на Подоле летом 2016 года в гараже, владельца которого обнаружили повешенным?
— Тот мужчина, который повесился, а скорее всего, его повесили, — это водитель Лисогора. В СМИ история этого схрона вывалилась “по-левому”. Туда приезжал на место Поклад, регулировать эти вопросы, чтобы замять историю.

— Какая была тема вашего общения с Лисогором и контрразведчиками в Молдове?
— От меня потребовали дать им $2 млн, и тогда мои проблемы будут решены. А я смогу вернуться.

— Погодите, сначала вы говорили, что вам выставили счет на десятки миллионов, а в итоге запросили всего два? Как-то не вяжется...
— Те претензии (первоначальные. — Прим. ред.) касались всех (оппонентов Лабутина. — Прим. ред.), а тут — только сотрудников СБУ. Все прочее типа рассосалось на тот момент. Но я понимал, что это все чистый обман, к тому же у меня не было таких денег. Я ничего не воровал и давать ничего не собирался. Тогда пошли другие предложения.

— О чем?
— Ну там, если нет денег, то давайте что-нибудь придумаем. Начали вести разговоры о необходимости оказания помощи СБУ. Например, просили наладить для контрразведки схему по производству спирта внутри “Укрспирта”, мотивируя это тем, что они проводят массу различных спецопераций, а в бюджете денег на это не выделялось.

— Согласились?
— Дальше разговоров это дело не пошло. И да, эти задачи они решили без меня, сами. На сегодня ни для кого не секрет, что “Укрспирт” контролируется контрразведкой СБУ. Посмотрите хотя бы на людей, которые там работают. И что там происходит. При этом на сегодняшний день все “левое” производство находится в руках Чеботарева, с людьми которого я за один стол никогда бы не сел.

— Вы говорите, что на спиртовых потоках сегодня сидят контрразведка СБУ с одной стороны, а “левак” — за Чеботаревым. А как же Иванчук, фамилию которого вы называли в 2015 году, говоря о “смотрящих” за отраслью?
— Иванчука сегодня уже там нет. Но глобально расклад с того времени не скажу чтобы сильно изменился. Это все те люди, которые организовали мои неприятности.

— Назовете их фамилии?
— Это те, кто контролируют процессы в спиртовой отрасли. Изначально это были Иванчук, Яценюк, Шокин. А сегодня вместо них встал с одной стороны Аваков, а с другой — контрразведка СБУ. Расстановка сил такая: они между собой сейчас делят то, что они зарабатывают с “черного” при помощи Чеботарева, плюс хотят за копейки приватизировать “Укрспирт”.

— На ряде ресурсов можно встретить публикации, что на сегодняшний день потоки контрабандного спирта, которым заполнена Украина, идут из Молдовы. И направляет их как раз Лабутин...
— Про Молдову такое слышал, но покажите мне хотя бы один факт? Я уверен, что это вброс со стороны СБУ — они же там друг у друга воруют, низший офицерский состав у высшего.

— А на вас переводят стрелки?
— Они показывают начальству, что украли, например, 2 млн литров, а на самом деле — три. Это все вываливают на рынок, и естественно, что цена будет падать. Но когда у них спрашивают, почему стоимость не растет, они придумывают сказки про Молдову, где сидит Лабутин и заваливает весь украинский рынок. Но давайте пойдем от экономической составляющей. В Молдове спирт стоит один доллар, его нужно перебросить через границу, это накладные расходы, плюс уплатить СБУ. Какая выйдет в таком случае себестоимость? Все вопросы отпадают сами по себе.

— Вернемся к “смотрящим” за спиртовыми потоками. Насколько серьезно сейчас влияние на эти процессы этих групп и кто ими руководит на самом предприятии?
— Абсолютно все заводы по производству “левака” работают. Спирт производится, им наводнен рынок. “Кураторами” выступают контрразведчики в лице бывшего зама по безопасности “Укрспирта” Сергея Скубенко, нового руководителя (Юрия Лучечко. —Прим. ред.), даже пресс-секретаря предприятия, который также является офицером СБУ. Там полный комплект: контрразведчики контролируют, как “чеботаревцы” производят и продают нелегальный спирт, а потом приносят силовикам долю в кеше. То есть, произошла их спайка между собой. Да, забыл сказать, — хотя Иванчука и отодвинули от кормушки, но долги “Техинсервиса” остались (висеть на “Укрспирте”. —Прим. ред.). А копилочка “Народного фронта” наполняется теперь не через схему Иванчука, а напрямую через взносы в МВД. Там все просто — руками Чеботарева и тех, кто там сегодня сидит, раздаются деньги. Условно там так: два рубля на МВД, четыре — на налоговую, два — на СБУ, гривна — на прокуратуру. Вот и все. Плюс каждый из них имеет подконтрольные себе объекты, на которых понемногу подворовывает.

— То есть, зная примерный расклад сил, вы получаете, как сами говорите, провокационное предложение от контрразведки. Но не уходите с радаров, а продолжаете общаться с тем же Лисогором и прочими “ходоками”.
— У меня в Украине семья, родители и дети, он мне сам об этом говорил и объяснял, что я должен думать о них. Поэтому я не мог не общаться.

— Если сотрудничество между вами и контрразведкой касалось не денег, то чего именно?
— Это была плоскость отработки меня другими путями, всеми возможными вариантами. Вплоть до того, что они предлагали устроить этот фейковый путч.

— По этому делу в Шевченковском райсуде Киева сейчас судят вашего товарища Павла Заярнюка?
— Да. Заярнюк присутствовал на некоторых встречах с Лисогором, он его с самого начала и привез с собой. Но делалось это только с подтверждения сотрудников СБУ о том, что это их человек. На одной из встреч, где присутствовали еще три сотрудника контрразведки, находился и Заярнюк. Хотя было и много других встреч, на которых Заярнюк не присутствовал.

— Какая роль отводится Заярнюку в истории вашего преследования?
— Его изначально брали, чтобы он дал показания на меня. Вывезли в лес, жестоко избили, пытали — это их методика “работы”. Павлу “шьют” попытку осуществления госпереворота вместе со мной, вся эта история — плод воображения и фантазия спецслужб. Сейчас уже всем очевидно, что выбить из него показания на меня у них не вышло. Но вы же понимаете, что его просто не могут отпустить и сказать: “Ай-яй-яй, мы ошиблись, переворота не было!”. Вот они и фармазонят сейчас хоть что-нибудь. Давят на Заярнюка, также прессовали и других людей, неоднократно готовили мою ликвидацию. У них ведь даже записей никаких нет по этому делу — в суд принесли пустой диск. Поэтому они и лепят там такое, будто Лабутин это суперзасекреченный агент, которого нельзя было прослушать...

— В “пидозре” Заярнюка, которая выложена в Сети, говорится — одна из встреч с силовиками в рамках якобы инициированного с вашей подачи госпереворота проходила в Киевской области на территории комплекса “Ранчо Боливар”. То есть вы приезжали в Украину, будучи здесь объявленным в розыск?
— Нет. Все встречи проходили в Молдове. На территорию Украины я не заезжал.

— Переворот действительно планировался вами?
— Конечно же, нет, это бред авторства контрразведки. Точно так же, как и в широко обсуждаемом “деле Савченко”. Эта история якобы госпереворота, как и моя, слеплены под копирочку, работает ксерокс — ничего нового придумать не могут. Более того, в фабрикации “дела Савченко” контрразведка также принимала самое активное участие, причем те же самые люди — Лисогор и Поклад. Больше по теме истории с госпереворотом я пока ничего не скажу, можете не спрашивать. Еще не пришло нужное время.

- Давайте тогда о подготовке покушения на главу МВД Арсена Авакова. Он рассказывал журналистам, будто вы подослали к нему диверсантов, которые хотели убить его, взорвав снаряд от пушки “Гиацинт”. Когда об этой истории сообщили в СМИ, близкий к министру нардеп от “Народного фронта” Антон Геращенко написал мне, что это преступление действительно планировалось. Якобы по месту следования кортежа Авакова нанятые вами люди должны были заложить взрывчатку. И назвал мотивом этого преступления месть. За что вы мстили Авакову?
— Я сам, если честно, до сих пор не понимаю, что это вообще такое и откуда взялось. Насколько это видится мне, контрразведка дала какую-то информацию Авакову (о якобы подготовке покушения. — Прим. ред.). Это все бред. Где я, а где Аваков? Даже не знаю, как это прокомментировать. Чепуха.

— Весной прошлого года в Киеве начала происходить череда непонятных событий: сначала напали на замдиректора “Укрспирта” Игоря Ильчишина, затем застрелили Виктора Панкова, а также произошло два взрыва — на территории учебного корпуса на проспекте Леся Курбаса плюс под днищем машины предпринимателя Германа Гайдука. Следствие официально сообщило, что за этим всем стоит Лабутин, создавший группы диверсантов, которые убирают людей, способных дать показания о ваших злоупотреблениях во время руководства “Укрспиртом”.
— Давайте логично рассуждать. Если какие-то люди хотели на меня показать, почему они не сделали это до этого? До меня доходят сведения, что по моему “большому делу” на сегодняшний день есть какие-то “угоды” со следствием. Хочу, чтобы все знали: те, о ком будет идти речь в них, это или штатные сотрудники СБУ, или их агенты. Время это все покажет.

— У вас был мотив на ликвидацию Ильчишина и Панкова?
— В “пидозре” следователь пишет, что Ильчишина избили, а Панкова застрелили в связи с конфликтом из-за контроля над спиртзаводами в Ровенской области. Только осел в Украине не знает, что это все заводы Чеботарева. К чему здесь Лабутин?

По Ильчишину — изначально это все проводили как “хулиганку”, по Панкову — вообще феерический бред. Там в материалах дела есть сразу три пистолета, из которых его убивали: переделанный “Иж”, ПМ и еще какая-то хрень. Более того, изначально следствие отчиталось, что не нашло на месте преступления ни одной гильзы, это было в мае. А потом в октябре-ноябре устроили повторный осмотр и... нашли! То есть все делается путем подтасовок и на уровне непонятного бреда.

— Вы говорите, что не причастны к убийству Панкова и нападению на Ильчишина — людям, связанным с “Укрспиртом”. Но есть ведь еще два эпизода — подрыв машины Гайдука и взрыв на Леся Курбаса, который следствие интерпретирует как покушение на ранее упомянутого вами Андрея Лисогора.
— Какое я могу иметь отношение? Это все фантазии следствия. По Лисогору скажу так: если бы взрыв был действительно, то почему никто не пострадал? И почему об этом не было соответствующего сообщения в прессе, а пытались представить ситуацию как очередное хулиганство?

Что же касается остального, то я понятия не имею, кто такой Гайдук, и не знаю, что это за человек. И естественно, никаким боком к взрыву его машины я не отношусь.

— Согласно протоколу допроса свидетелей, в случае с Гайдуком имела место ошибка объекта со стороны киллеров. А на самом деле якобы планировалось убийство нардепа Сергея Мельничука. Вы что-то знаете об этом?
— Точно так же, как и о покушении на Авакова. Я Мельничука никогда не видел в жизни. Все эти эпизоды свалили в кучу и назвали покушениями только после того, как меня задержали в Румынии. Это случилось 15 декабря 2017 года, а 23 и 26 декабря датированы протоколы “свидетелей”, которые на меня указывают. Сам Князев говорил тогда прямым текстом, что мое дело они за пару дней собрали. Вы вдумайтесь — они отчитались, что провели тогда 60 обысков за сутки, и что? Ничего ведь не нашли. Только арестовали кучу имущества, связанного с членами моей семьи, провели у моей жены больше десятка незаконных обысков.

— Но ведь есть шестеро задержанных по подозрению в совершении этих насильственных преступлений — убийства Панкова, совершения покушений и подготовки “замаха” на Авакова.
— Я вообще не понимаю, о ком идет речь. У всего этого совершенно иные причины.

— Какие?

— Вспомните, буквально в день убийства Панкова вдруг снова заговорили о приватизации “Укрспирта”.

Заявление главы МВД, сделанное в день убийства экс-главы “Укрспирта” Виктора Панкова, источник фото: twitter.com/AvakovArsen

— Я читал, что аккурат в тот же день должен был истекать срок досудебного расследования по “экономической” части вашего дела.

— Это не единственная причина. Дней за десять до убийства Панков общался со мной и сказал, что его уже достали. Планировал выйти к журналистам и рассказать им правду. Я ему сказал: “Витя, если ты хочешь что-то сделать, то тебе нужно как минимум выехать из Украины. Потому что это все плохо закончится”. Так и произошло. То, что его пытались представить каким-то “решалой” — чепуха, он человек, который ни на что не влиял, он был чистый юрист.

— Но он действительно мог быть в курсе махинаций на “Укрспирте”?
— Конечно, прежде всего — в части “надуваемых” долгов предприятия. Информация, которой он обладал, естественно могла ударить по тем, кто это внедрял. Ведь эти долги ведут как раз туда — в сторону приватизации. И это сторона тех, кто аккурат в день убийства Панкова сразу же начал говорить об этом.

— О требованиях приватизации тогда высказался Аваков.

— А Иванчук — откуда?

— Политсилу они представляют одну — “Народный фронт”.

— Именно. Считаю, что то, как они поступили с Панковым, — неадекватно.

— По делу об убийстве Панкова в судебном реестре всплывала интересная “ухвала”, где следствие подозревало в причастности к совершению этого преступления активистов “Всеукраинской ассоциации защиты окружающей среды”, связанных с движением “добробатовцев”. Сначала стали известны два имени — Руслан Куликов и Григорий Вакарчук...
— Этих не знаю вообще.

— ... там был еще и третий — Петр Дугинов.
— Не знаком. Из всех людей, которые фигурируют в моем деле, я знаю только Сановского. В первый раз я его увидел, когда Лисогор привез ко мне в Молдову трех оперов контрразведки. С ними был и Сановский.

— То есть он приехал вместе с действующими сотрудниками СБУ к вам на встречу. Вы воспринимали его как агента украинских спецслужб?

— Для меня это было так.

— Вы признаете, что звонили ему по WhatsApp и отдавали команды на убийства Ильчишина, Панкова, Мельничука и Лисогора?

— Однозначно отрицаю, такого не было. Поймите, любое действие должно иметь мотив и выгоду. Ни в одном, ни во втором варианте — этого нет.

— В дальнейшем, после того как у Сановского начались неприятности в Киеве (в июне-июле 2017 года у Сергея Сановского и Руслана Куликова провели обыски сотрудники контрразведки, после чего “азовец” покинул территорию Украины и на сегодняшний день запросил политическое убежище в Швеции, публикуя видео оттуда с рассказами о злодеяниях СБУ), он пытался с вами общаться автономно?
— Это было в середине лета прошлого года. Он пытался на меня выйти через знакомых.

— Его контакты у вас имелись?
— Появились в середине лета 2017 года, а то, что мне инкриминируют (убийство Панкова, нападение на Ильчишина и взрывы. — Прим. ред.) случилось весной. Он приезжал ко мне, я его выслушал и на словах поддержал. Но про себя подумал, что это все какая-то очередная провокация, а он по-прежнему работает на Лисогора и Поклада.

— То есть вы считаете, что и сегодня Сановкий продолжает сотрудничать с теми людьми, которых сам же обличает на своих видео?
— Судя по тому, что он говорит на этих роликах, — теперь, наверное, нет. Хотя... Мне сложно сказать.

— Связь с Сановским вы сейчас поддерживаете?
— Нет.

— В январе стало известно, что вас задерживали в Румынии, после чего вы были арестованы. Заместитель генпрокурора Евгений Енин тогда говорил мне, что этого удалось достичь благодаря эффективной и слаженной работе всех силовых структур Украины, консульства нашей страны в Румынии, местных правоохранителей...
— Наши, как, впрочем, и всегда, обманули румынскую сторону относительно присутствия красной карточки “Интерпола” на меня. Я был задержан по экономическим преступлениям 2014 года, а через несколько дней из Киева прислали новое подозрение — туда впихнули и эпизоды по 115, 110, 111 статьям УК — весь пакет. После этого началась экстрадиционная проверка, которая идет до сих пор. Дело в суде, поэтому мы ждем, что будет дальше. Со своей стороны, я предоставил румынской стороне все документы, подтверждающие многочисленные нарушения украинских правоохранителей, показал, что они уже наделали и что делают. Теперь ждем решения суда: экстрадируют меня или нет.

— Сейчас ваша свобода чем-то ограничена?
— Я находился под стражей ровно 180 дней с момента ареста. Сейчас — под судебным контролем, и не могу покидать территорию Сучавы.

— Почему вы только сейчас решили рассказать свою версию развития вашей ситуации прессе?
— После задержания и ареста я не мог пользоваться средствами связи. Сейчас хочу, чтобы моя история была донесена до людей.

Виталий ГУБИН