Доверие и коррупция во время полномасштабной войны

После 24 февраля вопрос борьбы с коррупцией перестал быть таким насущным, как в прошлом году. Государство отчаянно боролось за само свое существование, и на преодоление этого вызова были направлены усилия миллионов украинцев.

Впрочем, после первого шока и относительной “нормализации” жизни начались разговоры о восстановлении и возобновлении страны. Тогда и государственный аппарат, и граждане осознали: во время действия военного положения преодоление коррупции тоже является очень важным, ведь именно это станет основой для дальнейшей победы, эффективного восстановления и полноценной и быстрой интеграции в Европейский Союз.

Именно поэтому у всех антикоррупционеров работы стало даже больше, чем раньше, ведь к уже обычным вызовам добавились военные.

В день борьбы с коррупцией Transparency International Ukraine проанализировала, что происходит с нашими государственными институциями и какие успехи/неуспехи мы имеем.

Читайте также: Как приватизация помогает бороться с коррупцией

Как изменился контекст из-за войны

В сфере публичного имущества мы потеряли и внутреннего, и внешнего инвестора. Внутренний обеднел, приобщился к обороне или выехал, внешний — не рискует вкладываться, ведь обстрелы Украины продолжаются. Значительную часть имущества страна утратила вместе с территориями или она была разрушена во время бомбардировок и обстрелов. И, несмотря на то, что цель конкурентно продать неликвидное и непрофильное осталась, реализовывать ее все труднее.

Также с 24 февраля был закрыт доступ ко всем публичным на тот момент данным. Это повлияло на общественный контроль, в частности, в публичных закупках. Во время полномасштабной войны Кабмин позволил заключать прямые договора, пренебрегая конкуренцией. Как следствие, количество обнародованных контрактов уменьшилось в 2,6 раза по сравнению с 2021 годом, также уменьшилось в четыре раза и количество аукционов.

Вместе с тем мониторить имущество государственных служащих после 24 февраля стало практически невозможно. Реестр электронных деклараций также остановил свою публичную работу, а должностным лицам и чиновникам больше не надо отчитываться НАПК о своих доходах. Это разрешено до конца военного положения, но общественные организации требуют возобновления декларирования.

Изменения, возможно, и были целесообразны на первых этапах полномасштабной войны, но сейчас подобные меры безопасности точно являются преувеличением. Кроме невозможности осуществлять финансовый контроль над достатками должностных лиц при отсутствии декларирования и публичного доступа к декларациям становится невозможным и общественный контроль добропорядочности кандидатов, принимающих участие в конкурсах на ведущие должности в госорганах.

Остается открытым вопрос и о конкурсах на ключевые антикоррупционные должности. И хотя конкурс на руководителя САП все же закончился назначением Александра Клименко, что уже отмечено немалым количеством новых антикоррупционных производств, еще два конкурса пребывают в активной стадии.

Продолжается эпопея с конкурсом по отбору главы Агентства по розыску и менеджменту активов. Конкурс, наконец запущенный в прошлом году, в конце концов объявили несостоявшимся. Поэтому конкурсная комиссия пошла на второй круг в попытках все же найти руководителя АРМА. Сейчас продолжается прием документов от кандидатов, а уже после этого начнется отсеивание через тестирование на знание законодательства и общие способности, а также этап собеседований. Напомним, что Агентство работает без руководителя уже больше трех лет.

Также в этом году истек срок полномочий Артема Сытника на должности директора Национального антикоррупционного бюро. Долгое время конкурс по избранию нового директора НАБУ тоже был заблокирован, но по состоянию на теперь отбор наконец вошел в активную фазу, и сейчас продолжается прием документов от кандидатов.

Не меньшим вызовом стали конфискация имущества российских олигархов и управление им.

Так, до полномасштабного вторжения в Украине не было специального законодательства, чтобы справиться с этой задачей. Институт и инструменты конфискации и возврата активов — довольно новые, они начали появляться в современном праве всего 20—30 лет назад. Их основное содержание — прекращение права собственности, а оно, как и любое другое право человека, не может быть прекращено без достаточных на то оснований.

Первое же дело о конфискации такого имущества в Украине — кейс о достатках российского олигарха Владимира Евтушенкова — показало, что украинский государственный аппарат сейчас не способен наладить эффективное управление конфискованными активами.

Еще 1 сентября Высший антикоррупционный суд утвердил решение о конфискации активов российского олигарха Владимира Евтушенкова. Речь идет о его доле в украинских компаниях, которыми он владеет через акционерное общество “Холдинговая компания “Электрозавод”. Олигарх решил не подавать апелляцию, поэтому судебное решение вступило в законную силу уже 6 сентября. Впрочем, правительство до сих пор ищет пути, как эффективно распорядиться этим имуществом.

Дело Евтушенкова показало, что принять законодательство о конфискации, найти российские активы и даже их изъять недостаточно. Важно, чтобы потом это имущество надлежащим образом работало на интересы государства и граждан.

И, конечно, насущный уже сейчас и станет еще более насущным после победы вопрос восстановления нашей страны. Даже победив, Украина еще долго будет приходить в себя от последствий российского вторжения. В частности, стране уже сейчас надо восстанавливать разрушенное и экономику.

Но на этом пути нас ожидают несколько рисков. Прежде всего необходимо будет распределить ресурсы на восстановление. С этим могут возникнуть проблемы, ведь для качественной работы нужно оценить убытки, создать единую стратегию восстановления и ограничить политическое влияние на нее.

Так же важно, чтобы запланированные проекты были воплощены качественно. А это невозможно без эффективного планирования и последовательного контроля на всех этапах.

И во многом успех восстановления будет зависеть от готовности правительства прилагать к нему много усилий. Для этого нужно внедрять необходимые реформы, ослаблять политический контроль в некоторых местах, чтобы партнеры не утратили доверия к восстановлению и не перестали его поддерживать.

А что на местном уровне

Ключевые военные вызовы в борьбе с коррупцией на местном уровне прежде всего связаны со снижением прозрачности работы органов местного самоуправления и сокращением доступа и участия граждан. При этом собственно антикоррупционные мероприятия тоже остаются неприоритетными или просто отсутствуют ресурсы для них.

В условиях ограничения работы порталов открытых данных, сайтов органов местного самоуправления и их подразделений уменьшается количество доступной информации о работе городских рад. Это касается также информации о договорах аренды, предоставлении жилых помещений, работе земельных кадастров, закупок и т.п.

Коллегиальные органы местного самоуправления ограничили довоенные возможности доступа — заседания городских рад и их исполкомов реже анонсируют и транслируют, повестки дня или протоколы заседаний не всегда публикуют. Заседания часто происходят в закрытом формате из-за рассмотрения чувствительной информации (хотя можно было бы делать закрытой только часть заседания, где непосредственно рассматривается чувствительная информация).

При этом городские рады получают огромное количество гуманитарной и благотворительной помощи, которую не всегда надлежащим образом учитывают и распределяют. И это при том, что, как мы отмечали выше, реализация антикоррупционных программ сейчас на паузе. Такие меры вполне понятны, но они прямо влияют на сопротивление коррупции.

Также к вызовам добавились вопросы профессионализации. Например, в публичных закупках нехватает людей, способных эффективно, оперативно и качественно проводить тендеры на местном уровне, — часть специалистов воюет, часть выехала. В конце концов, поставщики тоже сменились, и в таких условиях обеспечить конкурентные закупки труднее.

Как при таких условиях сделать Украину сильнее

Опыт TI Ukraine доказывает: результаты возможны, если объединить усилия государства, общества, бизнеса и международных партнеров. Такой подход демонстрирует эффективность и в условиях военного времени.

Чтобы внедрять изменения, необходимы мотивация и политическая воля, глубокая экспертиза и профильные знания, финансовые и кадровые ресурсы, а также конкретный план действий. Поэтому Transparency International Ukraine предлагает государственной и местной власти следующие шаги на ближайший год:

• открыть данные, где это возможно и не вредит интересам безопасности и обороны;

• защитить правила публичных закупок, чтобы восстановление Украины проходило эффективно, прозрачно и конкурентно;

• центральной власти стоит активно сотрудничать с местной в вопросах восстановления, чтобы процессы проходили синхронно и комплексно;

• продолжать курс на приватизацию и ликвидацию убыточных предприятий;

• вкладывать ресурс в развитие государственных ІТ-систем, таких как Prozorro, “Prozorro.Продажі”, “Дія” и т.п.;

• создать условия для квалифицированного высокотехнологичного бизнеса, который приобщится к восстановлению и развитию;

• наладить эффективное управление конфискованными активами. Для этого Кабмину необходимо разработать и утвердить Стратегию возврата и управления активами и соответствующий План действий к ней, который будет регламентировать все процессы после принятия решения о конфискации;

• ответственно провести конкурсы и назначить профессиональных, независимых и добропорядочных руководителей НАБУ и АРМА, а также уже сейчас начать подготовку к конкурсу по избранию главы НАПК, который должен состояться в следующем году;

• демонстрировать готовность и начать решать все эти вопросы уже сейчас, ведь именно такие действия не только помогут преодолеть существующие проблемы, но и заложат основы для быстрого вступления Украины в Европейский Союз.

Эти шаги вполне по силам стране, оказывающей сопротивление мощнейшей военной угрозе этого столетия. Поэтому следует просто их сделать — для сохранения реальной независимости Украины сегодня, завтра и через десятки лет.

Transparency International Ukraine 

аккредитованный представитель глобального движения Transparency International, комплексно подходящий к разработке и внедрению изменений для снижения уровня коррупции.