Девальвация “золотой акции”

Вскоре после формирования парламентской коалиции, а затем — и правительства стала очевидной неэффективность нынешних оппозиционеров. Оценив ситуацию, большинство экспертов пришли к выводу, что властную команду “потопят” не оппоненты, а интриги внутри правящего большинства ВР, Кабмина, Администрации Президента. Некоторые симптомы, подтверждающие прогнозы политологов, уже проявляются. Прежде всего, в кадровой плоскости.

О непростой ситуации в оппозиционном лагере, девальвации золотой оппозиционной акции литвиновцев и коммунистов и процессах, неизбежно за этим последующих, а также о реальности сценария проведения местных выборов “в пакете” с конституционным референдумом “День” беседует с Игорем Поповым.

— Игорь Владимирович, главной новостью, активно обсуждаемой ныне в политических и экспертных кругах, является вероятное сочетание 31 октября местных выборов с конституционным референдумом. Во-первых, насколько это легитимно с точки зрения народных интересов; во-вторых, насколько необходимо проводить плебисцит “здесь и сейчас”?

— По большому счету, Конституцию менять необходимо. В Секретариате Президента Ющенко мы проводили встречи практически со всеми целевыми группами, в ходе которых обсуждались вопросы изменения Основного Закона страны. Замечаний, пожеланий было предельно много. Более всего — в плане децентрализации власти, передачи полномочий на места, реформы местного самоуправления и так далее. Вместе с тем нуждается в большей детализации и конкретизации вопрос взаимоотношений и распределения полномочий между правительством и Президентом. Работать в этом плане тоже нужно, и, кстати, наработок хватает. Тут стоит вспомнить и конституционные идеи Партии регионов, предлагаемые несколько лет назад, и проект Конституции ВО “Свобода”, и вариант Виктора Ющенко, и совместный документ БЮТ и ПР (который, слава Богу, в свое время провалился).

То, что конституционную реформу проводить необходимо, — факт. Но главное, чтобы не возникла ситуация, когда в середине августа проект Конституции будет обнародован, а 31 октября — вынесен на всенародное голосование. О чем речь? О том, что если нынешняя власть желает провести конституционную реформу, ей следует провести консультации с экспертами, общественные слушанья и т. д. Кстати, уже есть негативный пример. Власть внесла на рассмотрение ВР законопроект о местных выборах, а с местными депутатами, мэрами, а главное, избирателями документ не обсуждался. В итоге мы увидели очень сырой и просто деструктивный законопроект. Но, возвращаясь к конституционной реформе, хочу напомнить, что есть еще и процедурные нюансы, а именно — голосование по вопросу референдума на двух сессиях Верховной Рады.

— Какой путь, на ваш взгляд, выберут Партия регионов и Администрация Президента: отмену в ходе всенародного плебисцита политреформы-2004 или утверждение поправок (либо нового Основного Закона), опять-таки в ходе референдума в обход парламента?

— Простого решения данного вопроса для Партии регионов на сегодня не существует. Вместе с тем конституционный вопрос для них сегодня не слишком-то и актуален. Почему? Несмотря на то, что действующая Конституция регламентирует деятельность органов власти в системе парламентско-президентских координат, ПР де-факто построила президентскую республику, в которой глава государства чувствует себя очень комфортно. Грубо говоря, Конституция не мешает Президенту работать. Однако ситуация может измениться, если сменятся персонажи (в частности, премьер-министр) или региональная расстановка сил по итогам местных выборов. Поэтому, безусловно, желание перестраховаться у них есть. А перестраховаться — это незначительно изменить Конституцию, прибавив Президенту полномочий. Для этого необходимо иметь 300 голосов в парламенте, а сейчас у власти нет ресурсов для формирования коалиции трехсот. Как, впрочем, и нет ресурсов для получения ситуативной поддержки в парламенте при голосовании за конституционные изменения. Именно поэтому дешевле провести референдум.

Отдельный референдум — это и большие деньги, и серьезная пиар-кампания, поэтому его, судя по всему, и решили привязать к всеукраинским выборам. Да и, к тому же, если проводить референдум отдельно, во-первых, явка будет низкая; во-вторых, само действие будет сомнительным, ведь всем известно, чем завершился референдум 2000-го (его результаты не дошли до имплементации).

— С учетом слабых позиций оппозиции, с одной стороны, решительных (если не сказать наступательных) действий власти — с другой, и пассивно-выжидательного общественного настроения, какая модель государственно правления, является оптимальной?

— Изменения в Конституцию, утвержденные в 2004 году, могут работать лишь в том случае, если Президент, премьер-министр и парламентское большинство являются политическими союзниками. И, к слову, это работало при премьерстве Юрия Еханурова. Однако, если пост главы государства и главы правительства занимают политические оппоненты, а Президент не имеет коалиционной поддержки в ВР, возникает масса проблем, свидетелями которых мы были последние годы. Именно поэтому в Конституции следует изменить механизм распределения полномочий между Президентом и парламентом.

Что касается политической целесообразности. Президентская республика является более эффективной в кризисный период. И то, что сейчас де-факто создана единоличная модель власти, помогает бороться с кризисом. Между тем в мирное время, когда необходима система сдерживаний и противовесов, более эффективна парламентская республика.

Возможно, к позитивам можно отнести и то, что Янукович фактически установил президентскую модель. Но вряд ли стоит менять Конституцию — кризис все равно через пару лет должен завершиться, и тогда логичной была бы парламентская модель, но с более четким распределением полномочий.

— Отвечая на один из предыдущих вопросов, вы спрогнозировали, что в случае проведения конституционного референдума отдельно (а не вместе с региональными выборами) явка будет низкой. Почему, людям разве не интересно, в какой стране они будут жить?

— Дело в том, что такой прогноз основан на социологических исследованиях. Для избирателей куда более интересны не полномочия Президента, а выборы депутатов местных советов и мэров. Поэтому завлечь людей на избирательные участки для участия в конституционном референдуме практически нереально.

— Вы, как известно, довольно длительное время возглавляли Комитет избирателей Украины (КИУ) и досконально знаете избирательную историю независимой Украины. Скажите, новая модель выборов регионального уровня, которую недавно утвердили в Раде, соответствует вызовам времени? Кстати, оппозиция критикует норму “избирательного” закона о запрете участия в местных выборах блоков партий. Прокомментируйте, пожалуйста.

— Прежде всего, надо отметить, что закон о местных выборах готовился в сомнительной атмосфере. Если бы цели авторов данного закона были ясными и демократичными, перед рассмотрением документа в парламенте проводились бы общественные слушания, а также были бы учтены пожелания и замечания парламентских слушаний. А так, похоже, цель иная — консервация власти и предоставление преимуществ одной политической партии.

Что же касается отмены блоков, то это следовало сделать давно. Другой вопрос, что подобное решение следует принимать за несколько лет до выборов, а не за четыре месяца. Так что в данном случае, это, скорее, политическая конъюнктура, а не борьба за интересы избирателей.

— Отмена блоков, по вашим словам, в целом — правильный ход. Аргументируйте, почему правильный.

— Потому что блоки были инструментом для попадания политиков (часто, увы, безответственных) в различные органы государственной власти. Потом эти блоки либо распадались, либо переименовывались... По нескольку лет существовали разве что предельно успешные блоковые проекты с очень сильным лидером. Ну, и потом состав блоков с одним и тем же названием (к примеру, БЮТ) в парламенте и разных местных советах — абсолютно разные, хотя название одно. Все это, в конечном счете, запутывает избирателя. Кроме того, часто создаются именные блоки. Это тоже негатив, поскольку политика у нас и без этого чересчур персонализирована, а не идеологизирована. В данном контексте отмена блоков может рассматриваться как шаг вперед на пути создания идеологических, программных партий, а не проектов вождистского типа.

— По прогнозам представителей коалиции, законопроект “О порядке организации и проведения мирных мероприятий” будет рассматриваться после летних парламентских каникул. Документ, как известно, подвергся шквалу критики со стороны представителей различных общественных организаций, экспертов. Свое негодование по поводу противодействия власти проведению митингов оппозиции высказала и Парламентская ассамблея Совета Европы. Наибольшие нарекания правозащитников вызывает норма законопроекта, обязывающая организаторов митинга или акции протеста подавать заявку на их проведение за четыре дня до начала мероприятия. Каков ваш экспертный диагноз данного документа?

— На мой взгляд, мотивы принятия такого законопроекта кроются в следующем. В подсознании действующей власти после поражения 2004-го, когда именно из-за уличного собрания они потеряли президентскую власть, осталась глубокая психологическая травма. Стиль работы действующей власти демонстрирует ее неспособность цивилизованно работать ни с участниками уличных собраний, ни со свободными СМИ. Именно поэтому (если говорить о мирных собраниях граждан) власть ищет всевозможные методы регламентации этой работы, а по сути — ее запрета в административном порядке.

Закон, который мы сейчас обсуждаем, является антидемократическим. В случае его принятия будет на порядок сложнее (а похоже, и невозможно) провести законные массовые собрания. А если будут незаконные?.. Ну, мы уже видели реакцию милиции, которая в последнее время действует более жестко и более профессионально в плане блокирования массовых собраний.

— Судя по всему, у нынешней оппозиции тоже постизбирательная психологическая травма, иначе как пояснить ее “беззубость”, неэффективность, невыразительность и неубедительность?

— Оппозиция слаба, так как долгое время ее представители находились у власти и разучились вести оппозиционную борьбу. К тому же, они слишком полюбили власть за те возможности, которые она предоставляет. И сейчас вместо того, чтобы строить работу в оппозиции, терпеливо подождать год, два, а возможно и пять, многие оппозиционеры с энергией, достойной иного применения, ищут пути, как “примазаться” к власти здесь и сейчас. И, кстати, тут представителям Партии регионов можно отдать честь за то, что они смогли ждать пять лет до новых президентских выборов. Кроме того, в парламенте дважды за последние пять лет регионалы пребывали в оппозиции. Они ждали и работали. Те же, кто сейчас заявляет об оппозиционности, пока что этот экзамен не сдают.

Не исключено, что у сегодняшних оппозиционеров возникло чувство возвращения времен Кучмы. Проще говоря, реанимировались старые страхи, дескать, придут карательные органы, найдут грехи, скелеты в шкафу, и тебя жестко накажут. Вполне вероятно, что этот страх выражается в нежелании радикальной критики действий властей, неготовности к проведению уличных акций. Поэтому, скорее всего, эта оппозиция отойдет и появится новая. А в целом, не стоит забывать опыт Запада. Там, если оппозиционная политическая сила проигрывает, она меняет лидера. Да, Янукович продемонстрировал, что, проиграв, он может пересидеть, подождать и победить. Но это, скорее, исключение из правил. В большинстве западных стран лидера меняют. Появляется новое лицо, способное привлечь внимание людей, завоевать симпатии избирателей.

— Если деятельность оппозиции неэффективна, работу коалиционной части депутатского корпуса такой назвать нельзя. Принимают законы прямо-таки стахановскими темпами. Парадоксально, но очевидно, что такая ударная работоспособность не является позитивом. Я к тому, что часто депутаты даже не знают, за что голосуют, не успевают (да и не горят желанием) читать такие важные документы, как Бюджетный, Налоговый кодексы. Почему, как вы считаете, никто из депутатовкоалиционеров даже не пытается поддерживать реноме ВР как независимого органа?

— Действительно, нельзя говорить, что стабильность коалиции влияет на улучшение качества принимаемых законопроектов. Законопроекты порой принимаются без обсуждения, часто — обсуждаются в последний момент перед утверждением. Парламент становится все более зависимым и все менее интересным. Спикер Владимир Литвин при всем его опыте пока что не изобрел формулу, позволяющую противодействовать этим процессам. Возможно, несколько грубых парламентских ошибок станут руководством к действию? Вот взять ситуацию с Налоговым кодексом. В первом чтении по указке из Банковой приняли документ, который теперь не критикует разве что ленивый. Не исключено, что несколько подобных примеров позволят Литвину доказать, что парламент следует использовать как демократический институт, чтобы впредь не повторять ошибок и не совершать глупости.

— Что происходит, на ваш взгляд, во взаимоотношениях по линии Администрация Президента — Кабмин — коалиция? Неожиданная отставка Семиноженко, разговоры о грядущих отставках — Тигипко, Ежеля...

— На этапе формирования правящего парламентского большинства и правительства участие в процессе двух фракций (КПУ и БЛ) было необходимостью. Именно поэтому с ними договаривались, и именно поэтому им предоставили большие кадровые квоты в правительстве, госмонополиях. После этого, как известно, коалиция приросла, и на сегодня количество “тушек” позволяет перекрыть отказ от голосования коммунистов либо литвиновцев. Этот запас голосов развязал руки Партии регионов, и поэтому часто кадры партнеров ПР по коалиции меняются на кадры “сине-белых”. Уже есть примеры с “Укравтодором” и Министерством экологии и природных ресурсов.

Регионалы все чаще игнорируют интересы младших коалиционных союзников, а те в ответ заявляют, что не будут голосовать за те или иные законопроекты, лоббируемые КМУ или Банковой. Но пока угрозы остаются лишь угрозами: они голосуют в фарватере Партии регионов, однако в будущем может произойти эскалация определенных конфликтов. Вместе с тем, думаю, дело, вряд ли дойдет до выхода БЛ или Компартии из коалиционного лагеря.

— Коалиция пополняется, чуть ли не ежедневно. Как думаете, планка в 300 голосов будет достигнута?

— Зачем нужны 300 голосов? Затем, чтобы менять Конституцию. Если у регионалов будет такой план и они откажутся от идеи референдума, в этом плане будет проводиться активная работа. Но, опять-таки, зачем? Достаточно заручиться поддержкой ситуативных союзников. Именно поэтому сейчас создана депутатская группа Давида Жвании, куда вошли как члены коалиции, так и депутаты, не желающие формально вливаться в стан правящего большинства, но пребывать в оппозиционных фракциях они тоже не хотят. Так вот, члены этого парламентского “болота” смогут стать ситуативным союзником для коалиции, когда ей позарез будут нужны 300 голосов.

Наталия РОМАШОВА