Депутат Березенко: До весны переформатирования коалиции ожидать не стоит

Какие, на Ваш взгляд, последствия для украинского политикума может иметь визит вице-президента США Джозефа Байдена в Украину?

— В ходе своего визита Джозеф Байден подтвердил финансовую поддержку Украине, он подтвердил поддержку в военном плане, в финансировании нашей армии. Он дал четкий сигнал, что мы должны сейчас, до нового года, решить вопрос тесного сотрудничества президента, премьер-министра и Верховной Рады, в чем, как я понимаю, Америка не уверена, что на сегодняшний день это есть.

Нам предстоит принятие изменений в Налоговый кодекс и государственный бюджет на 2016 год. Сможем ли мы консолидировать зал, или это все закончится тем, что коалиция окажется в подвешенной ситуации, когда премьер останется, но де-факто поддержки в зале иметь не будет?

— Каковы шансы премьер-министра остаться на посту после 11 декабря?

— Как по мне, на сегодняшний день вопрос — остаться на должности или нет — как раз в руках самого премьер-министра. Мы всю эту неделю посвятим тому, что заслушаем министров, и в пятницу будет заслушан отчет самого премьер-министра. После этого, думаю, парламентарии дадут оценку его работы, в том числе своими выступлениями.

На сегодняшний день была четко сформулирована позиция фракции “Народный фронт”: если не останется нынешний премьер-министр — не сохранится действующая коалиция. Как по мне, это элемент шантажа, потому что на сегодняшний день безответственно делать такие заявления.

Но мы четко осознаем, что если “Народный фронт” выйдет из большинства, то коалиция не будет насчитывать более 226 мандатов. Это значит развал коалиции. Поскольку какие-либо другие форматы невозможны, то это приведет к роспуску парламента.

Я надеюсь, что фракция наших коллег “Народный фронт” подойдет взвешенно к этому вопросу, мы проанализируем все возможные риски при условии развала коалиции, не формирования нового большинства, роспуска парламента.

Если бы была позиция А.Яценюка как лидера “Народного фронта” относительно изменения места работы, возможно, этот вопрос рассматривался бы. Если он так не стоит, то вероятность отставки и смены руководителя правительства невелика. Как по мне, все в его руках.

— Но в “Блоке Петра Порошенко” собирают подписи под резолюцией о недоверии правительству?

— Действительно, был подан проект решения об отставке премьер-министра нашим депутатом Олегом Барной. Поскольку позицию нашей фракции не определяет узкий круг людей, это естественный процесс.

Мы не можем скрыть недовольство определенными действиями правительства в обществе. В нашей фракции более 70 мажоритарщиков, в том числе я. Очевидно, что в округах людей беспокоит сложившаяся ситуация.

Данный проект решения — это позиция, инициированная группой депутатов. И она имеет право на существование. Но, насколько я знаю, достаточного количества подписей под такой инициативой на сегодняшний день нет.

— В “Блоке Петра Порошенко” не считают возможным изменение формата коалиции?

— Это невозможно. Для нас формат коалиции не из проевропейских демократических сил, которые стоят в основе коалиции, в принципе, невозможен. То есть на вопрос, возможна ли коалиция с “Оппозиционным блоком” или с другими политическими образованиями, которые появились после выборов из числа мажоритарных депутатов, очевидно, — нет.

Они могут поддерживать какие-то инициативы фракций большинства. Но могут ли они стать полноценными членами коалиции, заменив “Самопомич”, “Батькивщину” или “Народный фронт” — абсолютно нет. Это приведет исключительно к перевыборам.

— Какова вероятность того, что из коалиции могут выйти фракции “Самопомич” или “Батькивщина”?

— Такая вероятность минимальна. Они не будут рисковать и выходить из коалиции, потому что выход из коалиции будет означать, что именно та политическая сила, которая спровоцировала парламентский кризис, будет нести ответственность за фактически недееспособность правительства в зимний период — самое сложное время года для работы государственного аппарата.

Потому, как минимум, до весны никаких движений по выходу из коалиции, по моему мнению, не произойдет.

— Какие кадровые изменения следует ожидать в составе Кабинета министров?

— Я как член комитета по вопросам здравоохранения считаю, что актуально менять министра здравоохранения. Александра Квиташвили разоружили, когда начали поддавать сомнению его работу парламентарии, в том числе комитет здравоохранения, когда началась вся эта дискуссия об отсутствии реформ. Мы сейчас фактически заморозили ситуацию, не голосуя за его отставку по его заявлению. Мы связали министра по рукам и ногам — и его не увольняем, и реформы не проводим.

Реформы — это ведь не процесс, а результат. Сейчас часто подменяют реформы понятием движения к реформам. На сегодняшний день в сфере здравоохранения реформ нет, но они крайне необходимы.

Потому, безусловно, необходимо сменить министра здравоохранения, назначить министра экологии, нужно определить ответственного за евроинтеграцию вице-премьера.

Я думаю, что будут изменения в правительстве в части укрупнения министерств, их объединения. А это значит, что будут переназначены или назначены новые министры.

— Какие министерства будут объединять, по Вашей информации?

— Я слышал о теоретически возможном объединении Министерства социальной защиты с Министерством здравоохранения. Мне кажется это нереалистичным сценарием, потому что мы погубим и одно, и другое направление. Более реалистично возможное объединение Министерства культуры с Министерством семьи, молодежи и спорта. Соответствующие разговоры на сегодняшний день идут.

Идет речь также об объединении Министерства агропромышленного комплекса с Министерством экологии. Технологически это возможно. Есть примеры стран, где такие объединения происходили. Но, с другой стороны, у Минэкологии больше всего международных соглашений, по которым Украина несет ответственность в вопросах экологии. Есть риск, что, объединив два министерства, мы потеряем ответственное ведомство за выполнение этих соглашений. Важно, кто будет этими направлениями руководить. Но такой симбиоз возможен.

— Вы себя видите в составе обновленного Кабмина?

— Абсолютно нет. Для меня это исключено.

Я ушел с должности руководителя Государственного управления делами, потому что хотел заниматься парламентской работой. У меня как мажоритарщика есть большое количество обещаний, которые я дал своим избирателям и должен их выполнить. Для этого мне нужно работать в парламенте.

— Какие у Вас вообще политические амбиции, во фракции?

— У меня есть амбиции в стране. Я хотел бы, чтобы страна изменилась. Хочу жить в Украине, понимая, что у нее есть перспектива, чтобы мои дети не выезжали за границу.

Я больше думаю о том, что будет через 10 лет. Мне кажется, что Украина стоит на грани серьезных рисков — геополитических и внутренних. Есть угроза, что Украина распадется на какие-то удельные княжества, если мы не будем “сшивать” страну, если не прекратим распри.

Мне достаточно полномочий, как народного депутата фракции “Блок Петра Порошенко”, чтобы реализовать свои мечты.

— Допускаете ли Вы досрочные парламентские выборы?

— Я назвал условия, при которых эти выборы возможны. Но результат этих выборов в целом для Украины не будет позитивным. Мы получим более радикализованный парламент, не способный на компромисс, не способный принимать непопулярные решения, а самое главное — процесс деолигархизации остановится, потому что в парламент пройдет большое количество представителей политических сил, подконтрольных тем или иным олигархическим группам.

И я не представляю возможные варианты коалиции в новом парламенте. В случае перевыборов — это однозначно остановка проведения реформ, более радикальная ситуация в парламенте. Даже после выборов я могу спрогнозировать работу нового парламента не более года.

— На каком этапе согласование проекта изменения в Налоговый кодекс?

— Мы поддерживаем модель изменений в Налоговый кодекс, которую предложила Нина Южанина как глава профильного комитета. Та модель, которую предлагает правительство — четыре по 20%, более сбалансирована с точки зрения наполнения бюджета, но это не кардинальная реформа.

Фактически это две разные концепции — одна радикальная, вторая более умеренная. Когда-то мы должны прийти к радикальной концепции. Потому что это даст возможность поверить в то, что государство заинтересовано в поддержке малого и среднего бизнеса, это даст возможность детенизации экономики.

Хотя, с другой стороны, безусловно, мы будем оглядываться на МВФ. По большому счету, он не спрашивает, какая у нас будет налоговая реформа. Он говорит одно: дефицит бюджета не может быть более 3,7%. Специалисты говорят, что в случае принятия концепции Н.Южаниной в нынешнем виде мы можем не обеспечить это требование МВФ, может быть разрыв бюджета более 100 млрд грн.

Без компромисса между Министерством финансов, комитетами, народными депутатами ничего не произойдет. Я думаю, что он будет в какой-то форме найден. После этого мы сможем перейти к формированию бюджета на 2016 год.

Кабмин согласился с моделью комитета в вопросах администрирования налогов. Фактически остался вопрос по ставкам основных налогов.

Думаю, что компромисс должен быть найден уже на этой неделе. У нас в ближайшие дни планируется совет реформ при президенте, и там будет поставлена точка. Если мы проголосуем на этой неделе изменения в Налоговый кодекс, то до нового года будет проголосован бюджет.

— Как Вы считаете, когда может быть окончательно утвержден проект изменений в Конституцию в части децентрализации? Каким образом найти 300 голосов?

— Я считаю, что учитывая сложный бюджетный процесс, нам будет сложно проголосовать это до нового года.

Я думаю, что это будет первым и наиболее актуальным вопросом сразу после рождественских праздников. Иначе мы можем заполитизировать ситуацию в зале настолько, что мы не проведем бюджет.

Уверен, что децентрализация — неотвратимый процесс. Если мы остановимся на этом пути, мы подведем ожидания громад, которые идут по пути укрупнения, формирования власти на местах, получения дополнительных властных полномочий.

Градус дискуссии вокруг проекта Конституции, в том числе так называемой “нормы по Донбассу”, был искусственно поднят именно перед местными выборами. Определенные политические силы, в том числе на этом, получили политические дивиденды — фракции в местных советах.

Выборы закончились. Если на горизонте не замелькают следующие выборы, уже парламентские, то к этому вопросу все политические силы и народные депутаты подойдут более взвешенно, менее популистично. И 300 голосов в зале мы найдем.

— Рассматривается ли вопрос отставки генерального прокурора? Когда может произойти смена руководителя Генпрокуратуры?

— Я считаю, что вопрос не в фамилии генерального прокурора. Вопрос в изменении системы работы Генеральной прокуратуры.

Сейчас фундамент изменений заложен — создано НАБУ, проголосовали за создание Национального агентства по предотвращению коррупции, Государственного бюро расследований, которое фактически заберет у прокуратуры расследование. И прокуратура будет лишь представлять государство в судах. Когда мы завершим реформу Генпрокуратуры и посмотрим, какой функционал у нее останется, тогда акценты поменяются. Это вопрос месяцев.

Сейчас идет переаттестация всех прокуроров. И занимается этим Давид Сакварелидзе, именно он. Я вижу факты, когда большое количество прокуроров, в том числе достаточно высокого ранга, не проходит переаттестацию. Сейчас меняется прокурорская элита.

Кроме того, хотел бы отметить, за последние 6 лет был всего 61 приговор по сотрудникам прокуратуры. А с февраля этого года уже по 40 представителям прокуратуры есть приговоры. За 3 последних года уволено 4 тыс. прокуроров. В обществе есть запрос на конкретные приговоры по должностным лицам.

Но нужно учитывать, что приговоры выносит суд. Их арестовывают, привозят в суд, а суд их отпускает.

Далее мы упираемся в самое главное — в суды. Подвижек не будет, пока мы их не изменим, не заменим судей.

Потому вторая часть изменений в Конституцию — судебная реформа — так же актуальна, как и децентрализация. Нам нужно пройти первый этап — децентрализацию, и быстро перейти к правосудию.

— Вы были депутатом Киевсовета. Сейчас поддерживаете связь с депутатским корпусом в городском совете?

— Это было так давно. За последние несколько лет изменилась жизненная ситуация, профессиональная деятельность. Потому о событиях, которые происходят в Киевсовете, могу прочитать только из новостей.

Мне приятно, что наша политическая сила там представлена как крупнейшая фракция. Мне кажется, что этот состав Киевсовета будет более эффективным.

— На Ваш взгляд, кто мог бы стать первым заместителем главы КГГА?

— Сначала нужно, чтобы Виталий Владимирович (В.Кличко — ИФ) стал главой администрации, после этого он будет предлагать своего первого заместителя.

— А когда его назначат главой администрации?

— Думаю, это вопрос ближайшего времени. У нас нет сомнений, что Виталий Владимирович должен быть назначен президентом главой администрации.

— Как Вы оцениваете его работу во время предыдущей каденции?

— Безусловно, у него проходил период адаптации. За один год оценить работу городского головы невозможно. Высокий уровень доверия, который он получил через год, говорит об одном: он пытался что-то делать, менять ситуацию, люди продолжают ему доверять и дают шанс.

Но уже в последующие годы нужно будет показывать конкретные результаты. Он смог только адаптироваться и расставить приоритеты, понять отраслевые системные проблемы. Сейчас у него есть все инструменты в руках, чтобы изменить ситуацию в Киеве к лучшему.

— Мы сейчас общаемся в Вашем кабинете в администрации президента. Почему здесь?

— Я советник президента. Еще фактически не назначен руководитель Государственного управления делами. Я еще досиживаю этот период, потому что должен передать другому руководителю все дела, которые остались. Думаю, это продлится недолго.