Деньги пахнут

“Задача журналистики — информировать общество таким способом, чтобы обеспечивать адекватный избирательный процесс”. Если убрать из этой хрестоматийной формулы слово адекватный, то она потеряет налет идеализма. Зато станет ближе к украинской реальности. Тот, кто кормит медиа, — заказывает повестку.

Корпоративная солидарность приучила нас не выносить сор из избы — и мы сами изобрели свою ахиллесову пяту. В действительности же журналистика не бывает сферической в вакууме, она всегда встроена в систему общественных институтов. Тот, у кого есть доступ к умам и сердцам, определяет наше завтра. Попробуйте убедить меня, что в условиях войны это поле битвы менее важно, чем линия фронта.

Пишу на фоне истории о Радио Вести. Радиостанция существовала на деньги Александра Клименко. Того самого, который “минсдох” времен Виктора Януковича. Того самого, который отсиживается в Москве и планерки с коллективом проводит по скайпу. Эта радиостанция никогда не была самоокупаемой, вдобавок зарплаты ее сотрудников были в разы выше среднерыночных. Никакого бизнеса — только политика.

Череда увольнений с радиостанции началась лишь тогда, когда стало ясно, что лицензию — и контракты — не продлят. Люди, не стеснявшиеся несколько лет брать деньги у одного из архитекторов прошлого режима, теперь рассуждают о том, что не согласны с его редакционной политикой. Но где была их принципиальность в тот момент, когда угроза закрытия не висела над ресурсом? Почему убеждения не мешали получать им зарплаты в несколько тысяч долларов до того, как они оказались перед необходимостью искать новое место работы?

Наверняка многие скажут, что именно они в своей работе придерживались стандартов и никаких антиукраинских вещей не произносили. Но нужно быть очень наивным, чтобы полагать, будто сегодня “повестка реванша” сводится к прямым призывам. Напротив, любое медиа, ориентированное на цели Москвы, пытается отгородиться от обвинений, беря на работу людей с репутацией. Их задача — легитимизировать своим присутствием остальной контент. Их роль как раз и заключается в том, чтобы быть публично проукраинскими — им выпало служить сладкой оболочкой вокруг горькой пилюли чужих смыслов и чужой повестки. Чтобы легче проглатывалось.

Мы так долго учились бояться слова цензура, что отвыкли называть вещи своими именами. Например, рассуждать о том, где лежит грань между журналистикой и провокацией. Между оппозиционностью и саботажем. Мы привыкли к тому, что в стране нет института репутации, что можно брать деньги у подлецов и считать себя при этом порядочным человеком.

Мы рассуждаем о медиарынке так, будто он существует. Будто СМИ — это бизнес, способный приносить прибыль. Будто каналы, сайты и радиостанции отличаются друг от друга только лишь названиями и оснащенностью. На самом деле — нет.

Рекламный рынок мал. Люди за контент платить не приучены. Вдобавок информация не служит основой для принятия бизнес-решений: работа со сбережениями для обывателя колеблется в промежутке от “купить доллары” до “взять кредит на однушку”. В такой ситуации говорить о независимости прессы можно с очень большой натяжкой.

Украинский медиарынок состоит из двух частей. В одной его части — собственно украинские СМИ: леволиберальные, праволиберальные, правоконсервативные. Провластные и оппозиционные. Самоокупаемые и дотационные. Ангажированные и нейтральные. Скучные и интересные. Профессиональные и не очень. Придерживающиеся стандартов и нарушающие их.

А во второй — площадки, собственники которых в той или иной форме решают задачу по деконструкции украинской государственности. Медиа, получающие деньги из Москвы либо от бывшего окружения Виктора Януковича. Там платят большие зарплаты и не экономят на расходах. Они могут быть разными по уровню профессионализма, но их владельцы вряд ли хотят победы Украины в той войне, которая началась три года назад.

Это ведь и правда очень удобно — не задумываться о том, из чьих рук ты берешь деньги. Думать, что ты в оппозиции, не замечая, что ты по другую сторону окопов. Считать, что не несешь ответственность за то, где работаешь. Успокаивать себя тем, что “все одинаковые”. Тем более люди, нацеленные на идеи реванша, готовы платить на порядок больше, чем в среднем по рынку. Хорошая анестезия совести.

И всегда можно успокоить себя тем, что память украинского общества — как у золотой рыбки. Что любая страничка в трудовой книжке легко перелистывается. Что деньги не пахнут.

Так вот — это неправда. Пахнут.

Павел КАЗАРИН, ведущий телеканала ICTV, обозреватель Крым.Реалии