Деньги на ФиК

Эпопея с банком “Финансы и Кредит” наглядно доказывает, что законы экономики (как, впрочем, и нормы права) на наших олигархов не действуют. Какую глупость не выкинет нувориш, за все в итоге все равно заплатит обычный украинский налогоплательщик.

Даже на фоне “выведенных c рынка” за последние полтора года полсотни банков заявление НБУ 17 сентября о неплатежеспособности “Финансы и Кредита” выглядит чем-то из ряда вон выходящим. Причина не только в том, что по всем основным показателям это финансово-кредитное учреждение замыкало первую десятку банков страны. И даже не то, что буквально за неделю до решения НБУ руководитель Фонда гарантирования вкладов Константин Ворушилин привселюдно заявил, что “ФиК” преодолел свои проблемы.

По настоящему взрывающим мозг фактом является то, что банк, который, по признанию главы НБУ, нужно было признать неплатежеспособным еще в 2009 году, с 17 августа нынешнего года был переведен на “обычный режим работы” и проработал в нем целый месяц. Развязав основному акционеру руки, регулятор с удивлением обнаружил, что тот вывел оттуда все, что только возможно. Например, ежедневный остаток средств на корсчете “Финансов и Кредита” в Нацбанке упал с 600 млн гривень до 259 млн гривень (из которых 250 млн гривень — средства самого НБУ).

Пытаясь хоть как-то оправдать заведомо необъяснимое, Валерия Гонтарева дала пространное интервью (в двух частях) которое демонстрирует, почему у нас может быть арестован нардеп, вымогавший взятку в 100 тысяч гривень, и никогда не будет толком призван к ответу его коллега, проделавший в госфинансах дыру в десяток миллиардов этих самых гривень.

Оправдываться Гонтарева начала, как это принято, сваливая всю ответственность на “папередников”. Сразу вспомнила как государство в лице Юлии Тимошенко помогало банку Жеваго рефинансом, в бытность олигарха членом парламентской фракции “Батькивщина”:

“Сумма эта составляла 6,4 млрд грн. Эти деньги банк получил несколькими траншами в 2009-2010 гг. Более того, акционер всегда воспринимал данные средства не как обязательство банка, которое он должен возвращать кредитору, а как ресурсы, которые ему даны для того, чтобы он продолжал строить свою промышленную империю.”

Здесь Валерия сразу повеселила. На самом деле, если оставить в стороне горнорудный холдинг Ferrexpo, вся остальная промышленная империя Жеваго — ничто иное как набор совершенно не связанных друг с другом активов; коллекция, сформированная (как, впрочем, и у всех остальных отечественных олигархов) по принципу “что удалось, то и хапнул”. По сути, она это в дальнейшем и подтверждает, перечисляя весь этот пестрый набор: КрАЗ, “Артериум”, “Росава”, белоцерковская ТЭЦ, отель “Салют”…

Более того, Гонтарева почему-то умалчивает об одной из важных составляющих “промышленной империи” Жеваго: зарубежных компаниях, которые владелец “Финансов и Кредита” начал как оглашенный скупать в 2013-м году. Если говорить точнее, “инвестиционное обострение” у Константина случилось тогда аккурат в третьем квартале — накануне Евромайдана:

— В июле 2013 года принадлежащий Жеваго керченский завод “Залив” объявил о подписании соглашения о покупке судостроительного подразделения норвежской Bergen Group ASA. За 18,2 млн долларов “Залив” получил 51% акций в новосозданной компании. Этой компании будут переданы принадлежащие Bergen Group заводы Fosen и BMV. После завершения сделки оба акционера совместно внесли 50 млн крон (8,36 млн долларов) в оборотный капитал новой компании для дальнейшего развития. Кроме того, компания получила от структур Жеваго около 40 млн долларов для финансирования строительства судов.

— В начале сентября того же года Жеваго купил крупного трейдера по торговле сырьевыми товарами VA Intertrading. Учредитель и крупнейший акционер VA Intertrading — Voestalpine Group (Ferrexpo на протяжении многих лет является крупным поставщиком железорудного сырья для металлургических предприятий этого австрийского концерна) — сообщил о продаже структурам украинского олигарха 38,5% акций трейдинговой компании за “несколько десятков миллионов евро”.

— В сентябре же стало известно, что Ferrexpo c января 2013 года скупила 14,4% бразильской горнорудной компании Ferrous Resources , работающей в железорудном бассейне Минас-Жерайс. Всего за этот пакет акций было уплачено 80 млн долларов.

Складывалось впечатление, что Жеваго усиленно готовит себе запасной бизнес-аэродром на случай бегства из Украины. В итоге, благодаря Революции Достоинства “аэродром” ему не пригодился. Но, тем не менее, все эти зарубежные инвестиции пошли прахом.

Покупка норвежских верфей потеряла смысл после аннексии Крыма, в результате которой Жеваго лишился контроля над керченским “Заливом” и, соответственно, каких-либо перспектив налаживания производственной кооперации с Bergen Group.

От доли в бразильской горнорудной компании Ferrexpo избавилось в первом полугодии текущего года практически за половину ее первоначальной стоимости — 41,8 млн долларов.

Тот же самый кризис на сырьевых рынках доконал и приобретенного австрийского трейдера VA Intertrading: очевидно, что на стагнирующем, переполненном дешевым товаром рынке заработать невозможно.

Очевидно и то, что рефинансирование выданное “Финансам и Кредиту” было угрохано даже не на “построение промышленной империи” (как утверждает Гонтарева), а на финансирование цепочки инвестиционных прожектов (к тому же за пределами страны), каждый из которых принес сплошные убытки.

При этом, что занятно, инициатор этого безумия явно не отдает себе отчет в происходящем. В апреле этого года, объясняя причины своего постоянного отсутствия как народного депутата (кстати, уже 6-го созыва подряд) на заседаниях Верховной Рады, Жеваго заявил:

“Я, безусловно, не принимаю участия в тех заседаниях, где происходят разного рода назначения, которые часто потом все критикуют, что это является договорённостью между фракциями, кто-то что-то делит, пилит. Я не хочу в этом принимать участия. Не хочу принимать участия в заседаниях, где поднимаются вопросы популистского характера, которые, как правило, заканчиваются какой-то потасовкой или рукоприкладством возле трибуны Верховной Рады. Просто жалко того времени депутатов, которое оплачивается налогоплательщиками. Мне жалко своего времени. Есть огромное количество дел, которые нужно сделать, довести до ума или начать. Огромное количество наших (Ferrexpo) партнеров, которым нужно уделять внимание по одной простой причине — они повышают благосостояние Украины, местных территорий, приводят большее количество валюты в страну, увеличивают экспорт, увеличивают количество рабочих мест. Я хочу время, которые многие депутаты бездарно проводят в здании Верховной Рады, когда они ссорятся, устраивают потасовки, я хочу это время потратить на созидание”.

Очевидно, что если бы Жеваго спокойно сидел в Раде и не занимался “созиданием”, это обошлось бы украинским налогоплательщикам гораздо дешевле. Ведь теперь по факту банкротства “Финансов и Кредита” креативный угар Кости обойдется Украине, а значит всем нам недешево: в 10,4 млрд гривень, которые необходимо возместить клиентам этого банка через Фонд гарантирования вкладов (он на сегодняшний день, напомним, финансируется из бюджета — 21 млрд гривень — и международными кредиторами — полмиллиарда долларов) плюс 6,45 млрд гривень рефинансирования, которые “ФиК” получил от НБУ, и о которых теперь можно забыть. Итого почти 17 млрд гривень.

Памятуя о том, что, по словам Гонтаревой, из общего кредитного портфеля “Финансы и Кредит” в 27 млрд гривень 22 миллиарда выданы структурам Жеваго, очевидно, где необходимо искать эти деньги и кто виноват.

Но по ходу интервью риторика Гонтаревой резко меняется:

“У нас есть все его письменные обязательства, персональные гарантии и личные клятвы. Мы шли навстречу г-ну Жеваго, потому что он реально пытался спасти банк. Этот человек, по большому счету, не украл, не вывел деньги, не вывел ни копейки нашего рефинансирования — ничего этого не проделывал. Поэтому здесь ему respect. Вот поэтому мы так долго с ними жили с этими проблемами и боролись за банк, потому что, на мой взгляд, как бизнесмен он все же личность”.

Теперь Жеваго уже не акционер банка-банкрота, который за счет рефинанса НБУ строил свою промышленную империю (как это было в начале общения с журналистом), а яркая, заслуживающая уважения индивидуальность — почти что соратник г-жи Гонтаревой по борьбе. Вопрос только — с кем? Видимо, все-таки речь идет о Костиной жадности, так и позволившей ему вернуть взятые в банке деньги.

Как мы все уже знаем, Валерия и Константин не одолели “жабу Жеваго”, и, казалось бы, уже пришло время взяться наконец за упомянутые личные гарантии олигарха. И тут начинается “жесть”. Например, на вопрос, будет ли Нацбанк судиться с Жеваго только в Украине или за рубежом, Валерия Гонтарева ответствует: “Это интересный вопрос, потому что раньше он не стоял таким образом”.

Как то есть не стоял? Глава НБУ с июля уверяет общественность, что у нее есть личные гарантии владельца проблемного банка. Под них она фактически выдала последние 750 млн гривень рефинанса — и теперь выясняется, что механизм реализации этих гарантий (начиная с вопроса территориальной юрисдикции) бывшему инвестбанкиру Валерии Гонтаревой не ясен! Дальше — больше: глава НБУ в том же интервью простодушно признается, что даже не в курсе сколько паспортов у г-на Жеваго.

В этот момент хочется ласково спросить: “А что ты, …, знаешь?” Но сразу берешь себя в руки: потому что женщина при исполнении. Да и денег, судя по всему, уже не вернуть.

В общем, придется нам снова скидываться. Гривень по 400 с носа.

Иван ПАВЛОВ