Атом для избранных

9 ноября министр энергетики и угольной промышленности Владимир Демчишин обозначил нового возможного партнера Украины по достройке Хмельницкой АЭС — им был назван Китай. Примечательно, что глава Минэнергоугля не далее, как 31 июля сего года приказом министерства №490 утвердил План мероприятий по реализации проекта “Энергетический мост Украина — ЕС”, который изначально предусматривал достройку энергоблоков ХАЭС в сотрудничестве с чешской Skoda. Таким образом у чехов появился китайский конкурент, а у отечественного правительства, похоже, полностью исчезло понимание, с кем и на каких условиях Украина будет сооружать ядерные объекты. 

Китайско-российский реактор

Как сообщил в понедельник на пресс-конференции в Киеве Владимир Демчишин, Украина рассматривает Китай в качестве партнера по достройке энергоблоков №3 и 4 Хмельницкой АЭС. “Мы закрыли вопрос с россиянами по старому договору (в сентябре 2015 года Украина денонсировала украинско-российское соглашение о достройке ХАЭС. — Forbes) и начинаем новый процесс. Безусловно, Россия располагает большими наработками и потенциалом в этом вопросе, но мы смотрим в направлении Китая и других партнеров, того же Westinghouse”, — сказал министр, отметив, что выбор партнера будет осуществляться на международном конкурсе.

Идея о возможном привлечении китайцев несколько ранее уже озвучивалась в отечественных экспертных кругах. “В этом году правительство Китая издало постановление, которое предписывает не закупать за рубежом ни одной гайки для реакторов ВВЭР. Китайцы выкупили у россиян технологию строительства ВВЭР и наладили производство полного ассортимента оборудования для этих реакторов”, — сообщил в беседе с Forbes замдиректора по науке ГНТЦ по ядерной и радиационной безопасности Анатолий Носовский.

Как известно, в настоящее время китайцы совместно с россиянами сооружают на Тяньваньской АЭС третий и четвертый энергоблоки на базе российской реакторной установки АЭС-91, которая является модифицированной версией реактора ВВЭР 1000/320 на Балаковской АЭС в России.

Украинские эксперты заговорили о возможном “китайском сценарии” по достройке Хмельницкой АЭС именно потому, что украинская станция еще во времена СССР изначально проектировалась под сооружение советских, а ныне российских реакторов ВВЭР, и вся инфраструктура площадки АЭС вместе с существующими строительными конструкциями на недостроенных энергоблоках №3 и №4 рассчитана именно на этот тип ректора. Попытка замены “коней на переправе” на реактор нероссийского производства вызовет серьезные проблемы в плане демонтажа конструкций и другие сложности, что приведет к существенному увеличению затратной части проекта. По этой причине ХАЭС-3,4 целесообразно достроить именно по российским реакторным технологиям. 

Однако КНР пока что опыта в строительстве ВВЭР за рубежом не имеет, да и сами китайские специалисты пару месяцев назад проходили стажировку на Балаковской АЭС с целью усовершенствования знаний в сфере эксплуатации российских энергоблоков.

Как сообщил Forbes источник в ГП НАЭК “Энергоатом”, президент компании Юрий Недашковский уже проводил в Китае переговоры на предмет возможного привлечения китайской стороны в качестве соинвестора достройки ХАЭС-3,4, в ответ на что китайцы потребовали долю собственности в хмельницких энергоблоках. Кстати, схожим образом китайские энергокомпании ведут себя и в случае с британской АЭС Hinkley Point C., требуя в качестве условия предоставления инвестиций долю в акционерном капитале. 

“Росатом” вновь постучится в дверь

Однако если версия китайского партнерства в проекте еще может быть предметом для обсуждения, то американская, с возможным участием Westinghouse, для Украины сродни экономическому абсурду. В этом случае стоимость достройки хмельницких энергоблоков возрастает раза в три, а реализация самого проекта становится малореалистичной.

Во-первых, как уже упоминалось, для возможности сооружения на площадке ХАЭС американских реакторов поколения “3+” AP-1000 понадобится снести существующие строительные конструкции, степень готовности которых на третьем и четвертом энергоблоках составляет 75% и 25% соответственно. Это дополнительные расходы до одного миллиарда долларов. Во-вторых, как и в случае с Китаем, возникает вопрос степени локализации оборудования и строительно-монтажных работ, которая в случае достройки энергоблоков со Skoda составит не менее 70%. В-третьих, в Украине пока отсутствуют подготовленные специалисты-атомщики, способные принять “тысячника-чужестранца”.

По предварительным оценкам специалистов “Энергоатома”, сооружение одного только AP-1000 с нуля может обойтись стране не менее чем в 7 млрд евро, тогда как оба хмельницких энергоблока в рамках существующего проекта “Энергетический мост Украина — ЕС”, о котором ранее писал Forbes, можно достроить ориентировочно за 5 млрд евро. Более детальные расчеты НАЭК представит в декабре, но разница в цене уже очевидна.

Безусловно, американский аналог российского водо-водяного реактора в лице AP-1000 является для Украины перспективным с точки зрения энергетической диверсификации. Однако не сейчас и явно не на площадке Хмельницкой АЭС. Пока в мире ни один AP-1000, как и ни один реактор EPR французской AREVA (также поколения “3+”) в эксплуатацию не введены, а финансово-инвестиционные трудности с их сооружением на фоне сланцевой революции и возросших постфукусимских требований МАГАТЭ к ядерной безопасности испытывают даже страны Евросоюза и США, не говоря уже об Украине.

Именно в силу, прежде всего, экономических факторов, в октябре 2008 года конкурсная комиссия в Киеве отклонила предложения Westinghouse и южнокорейской KEPCO, признав победителем тендера по достройке ХАЭС “Атомстройэкспорт”, подразделение “Росатома”. С россиянами, впрочем, не получилось. Однако если правительство вознамерится объявить повторный конкурс, “Росатом” может вновь на него прийти. Собственно, кроме него, китайцев и Skoda, никто больше в мире технологией сооружения реакторов ВВЭР не обладает. Так что выбор невелик.

Простаивающая мощность

Проект “Энергетический мост Украина — ЕС” предусматривает достройку энергоблоков №3 и №4 ХАЭС совместно со Skoda посредством привлечения средств частных европейских инвесторов и международных финансовых организаций под гарантированный экспортный контракт электроэнергии в Европу из энергоблока №2. Для этого второй хмельницкий блок необходимо синхронизировать с европейской энергосистемой ENTSO-E по линиям Хмельницкая АЭС — Жешув (Польша) и Хмельницкая АЭС — Западноукраинская — Альбертирша (Венгрия). По сути, речь идет о расширении действующего Бурштынского энергоострова с включением в него ХАЭС-2.

Проект энергомоста исключает угрозу появления в энергосистеме Украины дефицита мощности вследствие отсоединения от нее одного хмельницкого “тысячника”. Дело в том, что коэффициент использования установленной мощности (КИУМ) атомных энергоблоков по результатам 2014 года составил 72,9%. Это означает, что еще как минимум два атомных энергоблока-“тысячника” где-то “гуляют”. Такая ситуация сложилась в основном по причине ограничений на выдачу мощности из трех украинских АЭС — Запорожской, Ривненской и Хмельницкой — в силу недостаточности  линий электропередачи, а также из-за диспетчерских ограничений атомных энергоблоков с целью обеспечения минимально допустимого состава работающего оборудования на ТЭС.

Что касается ограничений на выдачу мощности, эта проблема сейчас успешно решается. В частности, к концу этого года НЭК “Укрэнерго” планирует ввести в эксплуатацию ЛЭП 750 кВ “РАЭС — Киевская”, что позволит разгрузить, в общей сложности, до 1235 МВт запертой мощности на РАЭС и ХАЭС в летнее время, и до 935 МВт — в зимнее. Затем в 2016 году введут ЛЭП 750 кВ “ЗАЭС — Каховская”, что поможет разгрузить еще 700 МВт Запорожской АЭС.

Этих мощностей с лихвой хватит, чтобы компенсировать 1000 МВт ХАЭС-2, причем задолго до начала реализации проекта, поскольку “Энергоатом” не сможет начать прямой экспорт электроэнергии из второго блока станции до внедрения в Украине конкурентного рынка электроэнергии и перехода к прямым контрактам между производителями и потребителями тока. Произойдет это, по всей вероятности, не раньше, чем через три года.

Закат атома в Европе

Второй, еще более важный вопрос для возможности достройки ХАЭС-3,4: окажется ли электроэнергия двух новых тысячников востребованной?

В поисках ответа можно обратиться для начала к проекту Плана развития Объединенной энергосистемы Украины на 2016-2025 годы, разработанному “Укрэнерго”. Итак, системный оператор прогнозирует рост потребления электричества в Украине с нынешних 161,4 млрд кВт/ч (прогноз на 2015-й) до 205,7 млрд в 2025 году. Если учесть, что в 2007 году энергопотребление в Украине составляло 195 млрд кВт/ч, прогноз “Укрэнерго” относительно динамики роста спроса не покажется таким уж несбыточным.

В свою очередь, для удовлетворения прогнозируемого спроса Украине понадобится ввести к 2025 году дополнительно 10 000 МВт новых генерирующих мощностей, 2000 МВт из которых — на АЭС.

Можно, конечно, в очередной раз посмеяться над прогнозными планами “Укрэнерго”, назвав их традиционно для энергетиков завышенными. Но что будет, если случится наоборот?

В целом достаточно благоприятная прогнозная картина складывается для “Энергоатома” с его экспортными планами и в Евросоюзе. Согласно прогнозам мировых экспертных центров, потребление электроэнергии в 28 странах ЕС к 2025 году может возрасти на 300 млн кВт/ч с нынешних 3,333 трлн кВт/ч (прогноз 2015 года) с последующим ростом еще на 100 млн кВт/ч каждую последующую пятилетку вплоть до 2040 года. При этом выработка электричества атомными станциями, которые обеспечивают четверть энергопотребления в ЕС, уже к 2025 году может снизиться почти на 100 млрд кВт/ч.

“Даже с учетом предполагаемого продления сроков эксплуатации АЭС, половина ядерных мощностей в ЕС будет выведена из эксплуатации в период до 2040 года”, — утверждают аналитики Международного энергетического агентства в Word Energy Outlook 2014. Это равно 60 000 МВт действующей мощности АЭС в 14 ядерных странах ЕС, для замены которой понадобится строительство 50 энергоблоков средней мощностью 1200 МВт.

Для сравнения: в настоящее время в ЕС сооружается всего четыре реактора в трех странах. Планируется сооружение еще 19 реакторов в восьми странах, однако реалистичный срок запуска в эксплуатацию большинства из них оценивается лишь к 2030 году.

В Брюсселе, на фоне процесса декарбонизации, роста потребления и снижения выработки электроэнергии на АЭС, планируют восполнить дефицит генерации за счет возобновляемых источников, однако эта тема муссируется уже достаточно давно без явных результатов.

По мнению эксперта Немецкой консультативной группы для Украины Георга Цахманна, объем рынка электроэнергии непосредственно в самой Восточной Европе увеличится на 4-5 млрд евро уже в ближайшие годы. То есть, Хмельницкую АЭС нужно было достраивать еще на позавчера.

Лиха беда начало

Украинские эксперты разнятся в своих оценках относительно перспектив проекта “Энергетический мост Украина — ЕС”, предоставляя как оптимистические, так и пессимистические комментарии. 

“Существует риск того, что в условиях нынешнего противостояния с Украиной Россия не даст под достройку новейшее обкатанное оборудование, к примеру, главные циркуляционные насосы, которые на Сумском НПО Фрунзе уже устарели. Кроме того, реакторы документации Skoda могут служить 60 лет, в то время как те же новые российские реакторы поколения 3+ уже рассчитаны на 100-летний эксплуатационный цикл”, — сказал в комментарии Forbes один из скептиков, подразумевая, очевидно, что Skoda JS (ядерно-энергетическое подразделение Skoda) входит в российскую машиностроительную группу ОМЗ.

Впрочем, Россия построить реакторные установки 3+ на Хмельницкой станции в Украине не предлагала — проект предусматривал сооружение реакторов “дофукусимского” периода. Да и дефицита поставщиков оборудования на мировом рынке энергомашиностроения тоже не наблюдается.

Некоторые сомнения вызывает у экспертов и сама надежность схемы финансового обеспечения инвестиционного проекта посредством экспорта электроэнергии от монопоставщика. Такая модель требует, в частности, резервирования соответствующей мощности на случай внеплановой остановки энергоблока.

Однако следует при этом отметить, что ничего нового “Энергоатом” в своем проекте не придумал. Еще в середине 2000-х годов представители немецкой RWE, а также профильного парламентского комитета Швеции предлагали Киеву рассмотреть аналогичный проект с выводом украинского атомного энергоблока в Европу. В качестве условия для получения инвестиций европейцы называли предоставление правительственных гарантий, а также создание наблюдательного совета по контролю за тем, как будут тратиться европейские деньги. Впрочем, сама идея подобного проекта в Украине 10-летней давности представлялась скорее фантасмагорической, и немцы со шведами уехали ни с чем.

В целом успех инвестпроекта по сооружению атомных энергоблоков в современном глобальном рынке реакторостроения определяется прежде всего поиском оптимальной модели финансирования, которая бы устраивала всех участников процесса и гарантировала возврат капитала инвестору при предсказуемой цене строительства для заказчика.

В сегодняшней мировой практике приобретают распространение такие схемы инвестирования, как контракт на электроэнергию по гарантированной цене — как в случае с британской АЭС Hinkley Point C; или BOO (строй, владей, эксплуатируй) — как в случае с турецкой АЭС Akkuyu. Однако идеальных моделей не существует, и все они содержат в себе как плюсы, так и минусы — в зависимости от обстоятельств.

Проект “Энергетический мост Украина — ЕС” в самом начале своего пути. И потому в процессе его развития еще неоднократно могут меняться предполагаемые инвесторы, партнеры, условия и схемы — до тех пор, пока участникам не удастся выработать наиболее оптимальные и взаимовыгодные условия коммерческих взаимоотношений. Главное, что проект есть, и украинская менеджерская мысль ищет пути развития атомной генерации, что способно подтолкнуть и развитие отечественного энергомашиностроительного комплекса. 

Олег КИЛЬНИЦКИЙ