Альтерпутинист Медведев

Цель: тёплое местечко для России в новой системе принятия глобальных решений. И это местечко возможно получить за счёт Украины и других государств-соседей России.

У президента Медведева проблема: он долго затягивал с пересмотром путинской политической практики, и теперь даже обещанный отказ от вертикали власти не вызывает у публики симпатий.

Кроме того, за первые три года своего президентства он произнес так много громких слов, что теперь публике совершенно не интересен анализ Петербургской речи Медведева, хотя она по своему значению — аналог Мюнхенской речи Путина.

Впрочем, несмотря на такую реакцию, речь Медведева — его новый курс для России — заслуживает самого пристального внимания. Прежде всего, потому, что Медведев не собирается пересматривать путинское политическое наследство, — он намерен использовать его как трамплин. И не для себя лично — в контексте выборов или борьбы за власть в России — а для государства.

Иными словами, главный результат первых лет президентства Медведева состоит в том, что российское руководство видит только два варианта развития государства: или Путин, или альтерпутинизм. Ну, а поскольку вариант “Путин” представляется в современных условиях бесперспективным, следует хорошенько обдумать вариант “альтерпутинизм”, чтобы понять, с чем придётся иметь дело в отношениях с Россией в ближайшее десятилетие.

Термин

Приставка “альтер” имеет очень большое значение. Было бы странным считать Медведева способным полностью “порвать” с Путиным — всё-таки это, так сказать, “две головы одного орла”. Да и сам Медведев является целью и выражением эпохи Путина. С одной стороны, Медведев — символ прощания с “политическими тяжеловесами” 1990-х, ещё угрожавших и Путину, и России в “нулевых”. С другой стороны, какой-либо курс президента Медведева возможен лишь на фундаменте тех перемен, которые произошли в России при Путине. Вот почему Медведев не может не быть путинистом.

Однако Медведев не может и быть путинистом. Нынешние перемены в архитектуре принятия международных решений и базовая потребность России в достижении независимости от конъюнктуры на сырьевых рынках — требуют других решений, другой политической практики. То есть вынуждают к отказу от Путина.

Таким образом, Медведев, не способный стать антипутинистом, но ощущающий политическую потребность в этом, — провозгласил себя альтерпутинистом и будет вынужден доказывать верность такой репрезентации усилением давления России (на политическом новоязе: успехами России) на глобальном уровне и в критически важных для России регионах.

Тут-то и возникает потребность в том числе для Украины, во-первых, осознавать суть происходящего в России, а во-вторых — не отставать от перемен там, — а мы отстаём, — ибо отставание будет благодатной почвой для взращивания российского превосходства. Которое всегда перерастает в российскую экспансию.

Глобальный уровень

Во время Петербургского международного экономического форума политики снова говорили о новых форматах принятия решений, имеющих глобальное значение. Так, например, президент Испании Сапатеро заявил о необходимости усиления роли G-20. Президент Финляндии Халонен эмоционально поддержала его: “Никакой больше “Большой восьмёрки” — “Большая двадцатка”!”. К этому следует добавить форматы вроде БРИКС и ШОС, а также с трудом, но развивающийся формат G-2.

Президент Медведев также выразил удовлетворение России этими новыми форматами и заявил, что после завершения процесса вступления России в ВТО, он рассчитывает ещё и на вступление в Организацию экономического сотрудничества и развития.

Там как раз идёт дискуссия о том, что необходимо ограничиваться только экономическими критериями при приёме новых членов, а от идеологического критерия — избавиться. То есть не обязательно быть развитым демократическим государством, чтобы стать членом ОЭСР: “Вспомните Чехию, Венгрию, Польшу и Словакию. Их представители неоднократно заявляли, что ОЭСР сыграла ключевую роль в быстром повороте этих стран к экономическим и социальным достижениям”. Кстати, государственный секретарь США Хиллари Клинтон в мае нынешнего года заявила, что Соединённые Штаты будут способствовать скорейшему вступлению России в эту организацию.

Таким образом, можно увидеть, что на глобальном уровне осуществляется переход от принятия международных решений в рамках идеологических или региональных коалиций к коалициям глобальным, членство в которых обуславливается лишь тем, какое влияние на мировой рынок оказывают их участники. Вот почему Россия вынуждена уходить от концепции сфер влияния (пример: постсоветское пространство) и от идеологических установок во внешней политике (пример: отказ от осуждения войны против Каддафи). Уходить — к концепции, так сказать, “контролирования рынков”. Ведь международные решения принимают теперь только те, кто имеет “под собой” существенный развитый или развивающийся рынок, сегмент глобальной экономики.

Санкции имени Магнитского и борьба миноритария Навального

Что такое путинская политическая практика? Во внутренней политике — это вертикаль власти, стабильность и государственные корпорации. Во внешней политике — топливная экспансия. То есть внутри России — благоприятная среда для извращения государственных структур в частные лавочки. А за пределами России — приручение ценой на энергоносители. От второго президент Медведев отказываться не намерен — в Петербургской речи он указал, что сохранит “инфраструктурные монополии”. А вот от первого...

От первого он не может не отказаться — вынужден проявить своё “альтер”. И по причине того, что вертикаль власти с госкорпорациями растлевают российский рынок, и по причине того, что американцы окажут необходимое давление. Американцы — это президент Обама и конгрессмены с сенаторами.

Политика “перезагрузки” в отношениях с Россией является чуть ли не единственным внешнеполитическим успехом администрации Обамы. Без этого успеха у Обамы полный провал во внешней политике. И по Афганистану с Ираком, и по Ближнему Востоку, и по Китаю, и в европейских делах. Поэтому Соединённые Штаты не могут не оказывать давление на президента Медведева с тем, чтобы он, наконец, что-то решил с растлением российского рынка. Хоть какой-то внешнеполитический успех у Обамы должен быть контексте грядущих перевыборов!

Кроме Обамы, на Россию будут оказывать влияние законодатели Соединённых Штатов. Так, 16 июня один из лидеров российского движения “Солидарность” Гарри Каспаров по приглашению председателя комитета Палаты представителей Конгресса США по иностранным делам Илеаны Рос-Лехтинен выступил на тему политической ситуации в России. Рассказав о сложившейся в России авторитарной и коррумпированной системе власти, Каспаров призвал Конгресс США отменить утратившую актуальность поправку Джексона-Вэника и вместо неё ввести персональные визовые санкции в отношении должностных лиц, ответственных за нарушения международных обязательств России в области прав и свобод граждан.

Речь идёт о внесённом в Сенат США законопроекте “Об ответственности и верховенстве закона” имени Сергея Магнитского, предусматривающий запрет на въезд в США и замораживание финансовых активов в США для российских чиновников, несущих ответственность за внесудебные убийства, пытки и иные грубые нарушения прав человека, совершённые в отношении лиц, стремившихся разоблачить незаконные действия официальных лиц России, либо добиться, реализовать, защитить либо поддержать международно признанные права и свободы человека, такие как свобода религии, самовыражения, союзов и собраний, а также права на справедливый суд и демократические выборы. В общем, под это определение подпадает путинизм в целом.

Как на это реагировать президенту Медведеву?

Он не может устроить нечто вроде 20-го съезда КПСС и осудить предшественника. Но он начал реформу судебной системы и уголовного процесса, намерен развивать также и горизонталь власти посредством пересмотра межбюджетных отношений и усиления роли местного самоуправления. Начал избавляться от избыточной государственной собственности, задекларировал увеличение прав миноритарных акционеров. И уже существенно, знаково сокращает влияние силовиков на экономику.

Таким образом, Медведев предполагает прийти к реализации на практике своих слов в Петербургской речи: “Инвесторы будут искать пути диверсификации своих вложений; выберут ли они нашу страну — в значительной мере зависит от нас самих. Россия должна предложить новые возможности: от растущего потребительского спроса до десятков инфраструктурных проектов, а также показать, каковы новые перспективы, связанные с созданием единого экономического пространства с нашими соседями. Подчеркну: это должно сделать нас одним из крупнейших и привлекательных рынков в мире”.

Это означает, что за счёт некоторой либерализации во внутренней политике — за счёт альтерпутинизма — Россия желает усилить свои позиции во внешней политике — в новой архитектуре принятия международных решений. Цель №1 для России: не выпасть из этой новой архитектуры и оказаться в ней не декоративным элементом, а одним из ключевых элементов — частью несущей конструкции. И без эксплуатации соседей Россия при этом обойтись не может.

Соседи

Из всех государств-соседей России глобальное влияние имеют только Япония и Китайская народна республика непосредственно и Финляндия с Эстонией посредством Европейского Союза и Организации экономического сотрудничества и развития. Остальные государства-соседи России являются теми самыми соседями, которых добровольно-принудительно официальная Москва будет пытаться “приобщить” к новым перспективам на контролируемом Россией экономическом пространстве. Несложно понять, что Таможенный Союз и другие формы интеграции на территории бывшего СССР, также “Газпром” как ценовое оружие — служат России именно той “мышечной массой”, которая обеспечивает силу российским инициативам на глобальном уровне.

Поэтому курс Медведева “от либерализации к глобализации” для таких государств, как Украина, означает большие трудности. С учётом нарастающей разобщённости государств-соседей России и усиления экономических проблем в этих государствах, а также в Европейском Союзе, который вынужден тратить ресурсы на удержание нормальной ситуации в уже имеющихся своих окраинах и не может направлять ресурсы на удержание нормальной ситуации в потенциальных своих окраинах (Украине, Беларуси и так далее), — следует предположить, что Россия перейдёт от тематизации к проблематизации отношений.

Буквально всё в российско-украинских отношениях, все двусторонние темы будут превращаться в проблемы, негативное решение которых для Украины станет дополнительными позитивными перспективами, связанными с созданием нового экономического пространства на пространстве бывшего СССР, то есть с созданием контролируемого Россией рынка, необходимого ей для усиления своего глобального влияния. Украине — как и другим государствам-соседям России, кроме Грузии — ответить на это будет нечем хотя бы потому, что об этом никто в Украине просто не думает. Горизонт планирования, в котором действуют российские руководители, — а это 20-30 лет, — в принципе исключён пока что в процессах управления Украиной, Беларусью, Молдовой, Азербайджаном и так далее. Какие это оставляет шансы соседям России?

Итог

А) Петербургская речь Медведева стала презентацией его стратегии управления Россией — субъектом глобальной политики.

Б) Альтерпутинизм во внутренней политике будет использован Медведевым для наращивания российского потенциала во внешней политике.

В) Государства-соседи России планируются к использованию в процессе создания контролируемого и служащего делу усиления международного могущества России рынка.

Г) Украина и другие государства-соседи России пока что даже не думают о том, что этому новому курсу Медведева следует что-то противопоставить.

Дмитрий ЛИТВИН